Я же всерьёз воспринял истину, которую мне твердили с детства: цель жизни – это счастье, а счастье – это беззаботная жизнь. Я к такому и стремился. Вот недавно с одной девушкой играли: я – дракон, она – принцесса. Стоило ей предложить построить замок, я сразу понял, что дело принимает серьёзный оборот, и тут же с ней расстался. Даже домашних питомцев не заводил, вдруг забот прибавиться, на что мне это всё? Тут питона пытались пристроить: он, мол, ест один раз в месяц, всё остальное время спит. Нет уж, подумал я, обойдусь без него. Как сам ни к кому не тянусь, так и во мне особо никто не заинтересован. Только Санька. Но зачем я ему?
Я решился с другом серьезно поговорить.
– Сань, а Сань? Почему ты со мной дружишь?
Санька, наверное, не ожидал такого прямого вопроса и растерялся. Он серьёзно задумался, но ответил:
– Ты мне нужен. Рядом с тобой я чувствую себя человеком. Я вообще… чувствую…
Я аж на диване подскочил, как здорово это он сказал!
– И ты мне тоже нужен, я тоже рядом с тобой чувствую себя человеком! Знаешь, ты единственный, с кем я вообще открываю рот, чтобы поговорить. Для остальных прекрасно справляется мой эготип. В конце дня нейросим в сжатом виде пересказывает суть разговоров. Как правило – сплошная трепотня. Ты – единственный, с кем мне интересно говорить. А ты сам капсульный? Или у тебя есть родители?
Санька где стоял, там и сел – так резко, что стул еле успел вспучиться из варп-пространства под ним. Он сидел с поникшими плечами, долго молчал, а потом вдруг поднял голову с такой решимостью, будто собирался сказать что-то важное. Но не решился – и снова опустил взгляд. А я ведь ничего особенного не спросил…
– Ну, если тебе сложно, не говори, – успокоил его я, и тут же крутым виражом перевёл разговор на другую тему. – Знаешь, меня до сих пор беспокоит нейроспиритуал, который вышел к нам навстречу с распростёртыми объятиями, а ты его застрелил.
– С чего ты взял, что он шёл к нам обниматься? – сказал Санька. – Он шёл к нам вот так! – И Санька поднял над головой руки, хищно растопырив пальцы, словно кибердактиль – когти на кровавой охоте.
– Не-е-ет, – упрямо возразил я. – Он шёл вот так! – И я раскинул руки в стороны, повернув ладони вверх.
– Да как бы он к нам ни шёл, – отмахнулся Санька, – это нейроспиритуал. Выкинь эту гадость из головы. Мы с тобой на пару громили армии этих паршивых нейроспиритуалов и гнали их до самого Шедара! А тебя заботит один единственный нейроспирируал?!
– Но те пожирали трупы своих и никогда не перевязывали раненых.
– Может сгоряча ты принял лохмотья за бинты?
– И на двери был знак!
– Опять ты про…
– Саня, вот, что я думаю: нехорошо мы поступили, – не дал договорить ему я. – Не надо было вламываться в тот бункер, не надо было внутри него стрелять!
– Рюх, что вообще с тобой происходит? Ты упрекаешь меня в том, что я убил нейроспиритуала… в игре?.. – Санька добродушно засмеялся и погрозил мне пальцем. – Смотри, как бы нам не потребовалась хронолитиновая перезагрузка, чтобы вернуть «чудо верной дружбы»!
Я смутился. Санька достал из нутригенератора готовую еду, и мы сели её уплетать. Когда дело дошло до хрустящих печений и кофе, Санька замер, прислушиваясь к чему-то внутри, потом тяжело вздохнул и грустно посмотрел на меня.
– Вызывают на работу? – сразу понял я.
– Да… назначили внеочередные испытания… Через час я должен быть на полигоне…
