— Тебя здесь вообще быть не должно. Убирайся!
— Вот только не надо на меня кричать. — грожу мужчине указательным пальцем и затем упираю руки в бока. — Я же не знала, что у вас здесь какая-то съёмка или прогон. Я искала помощи. Простите, что потревожила ваши таланты.
— Съёмка? — мужик ухмыляется. — Ох уж этот упрямый человеческий разум. Будь по-твоему. Мы здесь снимаем кино. О призрачном отеле, в которой забредают души умерших, ища покоя и отдыха.
— Мир… — шепчу его имя, не веря, что снова вижу его.
Меня накрывает лавиной счастья и радости, вот только она быстро тает перед кривой ухмылкой и брошенными словами:
— Что это за пошлятина на стене? — брезгливо осматривает мой портрет у стойки. — Пошла вон отсюда. Устроила здесь... не пойми что. Где Ари?!
«Ах ты ж скотина такая! Ах ты ж божок недоделанный! Ах ты ж напыщенный индюк! Да ни минуточки, ни мгновения я за тобой не скучала! Глаза бы мои
Мне нечего стыдиться и нечего бояться. Этот мужчина вышвырнул меня из своей жизни, спустя несколько дней после того, как я ему сообщила, что у меня задержка. Да и на задержку мне были предложены десятки контактов хороших клиник. Ему не нужен был ребёнок от меня. Спустя пару дней не стала нужна и я. Всё нормально, так бывает. Вряд ли я такая единственная, иллюзий не питаю.
Полтора года прошло… С какими глазами он там топчется с той стороны дверей?
— Да это измена, Дима! Измена! Что ты за чушь несёшь? Этому давно уже придумано название — измена, чёрт бы тебя побрал! Потому что это ИЗМЕНА!
— Какая измена, если мы ни разу не пересекались даже?!
Я думала, что, выведя мужа на чистую воду, мне станет легче жить и дышать, но он, как всегда, всё выворачивает, будто я какая-то неправильная и тупая.
— В этом проблема? Для моего недовольства этого всего недостаточно? Нужно тебя с голой бабы снять, а
— Мы только начали находить общий язык, а ты притащила сюда мою бывшую! Чего ты ещё хочешь, Уля? Какого диалога?
Я не знаю, что сказать ещё. Я извинилась уже три раза.
— Я не знала! Ты слышишь? Я думала, что инициатор вашего развода она, а не ты. Я тебя тогда не знала, Влад!
— Конечно, мужики ведь все козлы. Собаки лучше. — он снова возвращается к тому соседу, с которым мне хотелось воевать до последнего вздоха.
— Собаки лучше людей! Мы их не зас
— Боюсь, что… — силу моего желания уже не остановить, — Методы этого… занятия разные. У женщин. И у мужчин.
— Я знаю, что мы отличаемся на физиологическом уровне. — доверительно шепчет обольстительница, привстав на цыпочки и прижавшись к моему уху. — Видела в книгах. И Лорд мне показывал, как устроены мужчины. Боюсь, он был слишком пьян, чтобы преподать мне этот урок, как следует. И слишком противен, чтобы вобрать всё моё внимание, заинтересовав
— Я хочу всё рассказать его жене.
Атмосфера на уютной кухне в один миг стала напряжённой, давящей. Её разорвал недовольный голос Кузнецова, вошедшего в расстёгнутой рубашке:
— Не будь идиоткой, Юля. Если ты всё расскажешь его жене, его брак рухнет. Он тебя возненавидит. Уничтожит. Он не будет с той, что разрушила его брак и жизнь.
Глядя на своего красавца-мужа, на его подтянутое тело, рельефный, едва скрытый белизной рубашки, торс и по-мужски кра
— Прекрати меня на неё натравливать, как собаку какую-то! — Арина не выдержала очередного сравнения с “несравненной” Панфиловой.
— Ты так это понимаешь? Удобно. Лишь бы не думать и ничего не делать. Я говорю только то, что вижу. Она всё успевает: и за домом следить, и за мужем ухаживать, и выглядеть как модель. А ты…?
— А я, кажется, выбрала не того мужчину. — несколько пропущенных бокалов вина развязали Марковой язык. — Женскую конкуренцию ведь
— Значит, развод! — слетает с моих губ раньше, чем я успеваю обдумать как следует все претензии супруга.
— Значит, развод. — не медля и не сомневаясь, холодно говорит он. — У нас не получается договориться. Ты не меняешься. Не понимаешь. Не пробуешь даже понять.
— Это кто мне говорит? Договороспособный? Ты изменился или понял меня?
— Я? А почему это должен делать я?
— А почему я? — зло сверкаю глазами, сжимая в руке чашку недопитого кофе.
— Это н
— Ну, здрасьте!
— Привет… — Ваня замялся. Нервно поднял очки вверх, растрепав светлые, довольно длинные спереди волосы, и затупил.
Внезапно до Маши дошло, что он завис не потому, что тормоз. В скупом «привет» сквозило вопросительной интонацией. Этот павлин тупо забыл, как её зовут.
Зашибись ситуация. Стоит она перед ним… вся такая от него беременная, а он… весь такой кретин!
— Маша! — рявкнула девушка. — Мать твоего будущего ребёнка!
Говорят, от судьбы не уйдёшь, и, в общем-то, правильно говорят. Отказавшись от своего предназначения, я запустила череду восполняемых процессов. Миссия выполнена другой попаданкой. С меня взятки гладки. Вот только как же мне осточертел чужой мир! Уж не знаю, домой ли мне хочется или поговорить хоть с одной из своих соотечественниц, но задачка мне предстоит не из лёгких.
«Уж к одной из трёх, но я смогу подобраться» — наивно думала я, выбрав столи
— О-о-о, буга-ай, — тяну хмельным и севшим голосом, — Вот ты, конечно, капец, как удачно мне подвернулся.
— Симпапулька? — папик Ирки окидывает меня пристальным взглядом. — Какая-то ты сейчас… не симпапулька.
— Джентльмен. — пьяно фыркаю я. — Спасибо. Так бывает, знаешь… Фасад меняется, если фундаменту хана…
— Ничего себе метафоры.
— Ой, — отмахиваюсь от него, — Что ты понимаешь? Твоя кики…кикимора, тьфу ты, тебе рога наставляет.
— Какие рога?
—
