Проверка началась - страница 3

Они обсудили все нюансы сделки и Сандра ушла. Темнокожий парень, похожий на баскетболиста, тоже рассчитался, оставил чаевые и вышел на улицу. Он нашёл девушку в чёрном на следующем перекрёстке.

– Ничего подозрительного в её поведении не было?

– Нет, она сидит и просто допивает кофе, – на прекрасном русском ответил он.

– Спасибо, Нейт. Едем домой?

Прошлое

Входные двери десятков квартир теперь могли бы открыться только в пропасть, где виднелись обломки скромных соседских двушек и однушек. Ещё несколько часов назад в замочных скважинах этих дверей буднично звенели ключи, люди входили в квартиры, чтобы накормить обедом детей, а потом выходили, чтобы купить чего-нибудь на ужин. Обои у всех разные, и теперь с улицы их можно было рассмотреть: старомодные бежевые, розовые в белую полоску, фотообои с джунглями.

Мужчины в касках и сине-зелёных куртках постоянно двигались, перебегали с места на место. Под их ногами скрипели крошки цемента и хрустел мусор. Замначальника отряда Вознесенский взобрался вверх по завалам, чтобы понять, куда поставить строительный кран, который вот-вот должен прибыть.

Она вышла из микроавтобуса, чтобы осмотреть место трагедии внимательнее, но вмешался коллега.

– Каску! – крикнул он. – И Кулик просил тебя сразу в штаб везти!

Ничего не ответив, она всё-таки двинулась вперёд, чтобы увидеть всё своими глазами, надев перед этим каску и заправив под неё длинные волосы. Подъезд будто бы просто осыпался, как истлевшая бумага. Раньше он состоял из коробочек-квартир, нанизанных на стержень шахты лифта, но взрыв бытового газа нарушил геометрическую гармонию типовой многоэтажки.

Сделав глубокий вдох, она закрыла глаза. Нужно было почувствовать под собой землю. Почувствовать свои ноги, которые крепко стоят на этой земле. Почувствовать свои руки, плечи, шею, голову. А потом вернуться в реальность, где сегодня мимо неё пройдут сотни людей: раненых, потерявших близких, шокированных, опустошённых, ещё не осознающих до конца, что случилось.

Спасатели вдруг сбежались в одну точку. Среди грязных тёмных курток мелькнули две красные. В таких работали медики. Мужчины перекрикивались между собой, гул их голосов перебивал стон из-под куска пыльной фанеры.

– Харанжевич! – рядом с ней возник её непосредственный начальник. Голос у Кулика уже был охрипший. – В штаб!

– Я готова, Юрий Андреевич!

– Парни! – обратился он уже к другим подчинённым, – через десять минут будут военные инженеры и кинологи! Давайте, ребята. Храни вас бог.

В штабе, развёрнутом в местной школе, Кулика ждали журналисты.

– Готовься, Харанжевич. Я чувствую, мы в ближайшие сутки даже не присядем.

– Я всё понимаю, – согласилась та, пока они ехали в школу.

Кулик поправил воротник зимней куртки спасателя, потому что тот душил его. Даже открытое окно в салоне не спасало от ужасного дискомфорта. Был конец октября, осень выдалась крайне холодной, хоть и относительно сухой. Со лба начальника тёк пот, который он стирал рукавом, отчего тот засалился. Наконец, Кулик посмотрел на девушку. В глазах его мелькнуло что-то похожее на сочувствие родителя к своему ребёнку, когда тот грустит.

– Он на дежурстве, Шур?

– Да, – она только сейчас поняла, что ледяная корка страха расползается по внутренностям. Это её крест – бояться за него. Она – психолог в МЧС, он – военный инженер. Наверняка его подразделение уже прибыло к месту взрыва.