Одна девчонка отшатнулась, словно я могла применить нечто подобное прямо сейчас. Глупость какая, я и с заклинанием уборки сейчас не справлюсь…
– Подобные чары, как Рука Смерти, невозможно отследить. После гибели человека, на котором они были применены, не остаётся никаких следов. Чары запретили сразу после смерти короля Алвина. И сделал это его преемник, опасаясь той же участи. К слову, дочь Благородного Вепря была казнена.
В приёмной раздались глухие хлопки. Я повернула голову на звук и настороженно прищурилась. Кто этот человек? Почему так небрежно одет?
Я бы сочла его за проходимца (на его одежде не было никаких отличительных знаков, а ведь даже у леди Грауд они имелись), но перстень на среднем пальце левой руки заставил усомниться. С такого расстояния было не рассмотреть рисунок на нём, но… обычно подобные перстни носят представители очень древних родов.
– Господин Марлок, – скупо улыбнулась магистр по чарам. – Позвольте представить. Наш великолепный мастер боевых заклинаний, господин Кэннет Марлок. Не обязательно его любить и жаловать, но обязательно беспрекословно слушаться. Он величайший маг нашего века.
Многие ученики дружно поклонились, а я как невоспитанная смотрела на серьгу в ухе господина Марлока и не понимала, что меня так смущает.
Мастер боевых заклинаний был высок, как и все в академии, но выглядел небрежно. Светлые волосы торчали в беспорядке, лицо покрывала трехдневная щетина, только не думаю, что меня могло смутить подобное. Скорее дело в том, что он кого-то мне напоминал.
– У вас глубокие познания в истории, мисс Свон, – безразлично изрёк он, глядя мимо меня. Вряд этого человека вообще интересовали хоть чьи-нибудь познания, хоть в чём-нибудь. – Для провинциалки, – добавил, переведя на меня отстранённый взгляд пугающе-синих глаз.
… меня бросило в холодный пот. По спине пробежал озноб.
В трактатах по высшей магии написано, что так бывает рядом с сильными одарёнными, но дело было вовсе в подавляющей ауре мастера боевых заклинаний. Дело в том, что я его уже видела раньше. На похоронах отца. Более десять лет назад…
Тогда у него не было серьги в ухе, и волосы достигали плеч, но этот взгляд… прочно въелся в память.
– В таком случае, может, вы нам поведаете, как удалось обнаружить чары, которые после смерти обнаружить нельзя? Или – за что дочь убила своего отца? – флегматично поинтересовался он.
… во взгляде не было узнавания.
Вряд ли он запомнил девятилетнюю девочку, стоящую в стороне от безымянной могилы. Отца хоронили без почестей. Без памятной таблички. Одинокий крест на вершине холма – всё, что о нём напоминало.
– Я… – голос предательски дрогнул. Все мои мысли занимало воспоминание из прошлого. Очень смутное, блёклое, будто и произошло всё не наяву. Во сне. Но разве человек из сна может стоять передо мной прямо сейчас? – Я не знаю, господин Марлок. Об этом не было информации в исторических сводках.
– Потому что всё это чушь. – Холодно-бесстрастный голос сына эрцгерцога резанул слух. – Красивая сказка для простого народа. Никто не знает правды, как всё было на самом деле. Лишь в архивах королевской семьи есть некоторые данные по этому случаю. Алвин Третий действительно был жесток и благороден одновременно, но умер он при загадочных обстоятельствах.
Губы леди Грауд дрогнули в ироничной улыбке.
– У нас намечается интригующее противостояние. Вы так не считаете, господин Марл
