Однажды сестры допоздна заигрались на улице. Мать уже несколько раз окликала их из раскрытого окна, так что девочкам пришлось спешно собирать разложенные на траве игрушки. Пока одна из них побежала за проволочной корзинкой, вторая караулила детские сокровища: маленьких голопузиков, самодельную игрушечную мебель, кубики. Девочка так увлеченно складывала все это в горку, что не услышала ликующего топота, заглушенного толстым слоем придорожной пыли. Только тяжелое сбивчивое дыхание позади заставило ее оглянуться. И застыть от страха. Огромный, весь в свалявшейся шерсти, баран стоял неподалеку и с любопытством смотрел на возможную жертву. Он только что выскочил из распахнутых ворот соседки, Фатимы-джан, и теперь искал приключений на воле. Это было просто большое глупое животное, но девочка испугалась так, что перехватило дыхание. Она попятилась назад, тоненько вскрикнула и бросилась наутек. Ей хватило пары минут, чтобы оказаться на другой стороне улицы. Баран с победно вскинутой головой радостно понесся за бедняжкой. Одна улица, вторая.. Лохматый хулиган давно отстал, а девочке все слышался топот его копыт. Наконец, она остановилась в совершенно незнакомом месте, где позади теснились убогие домишки. А впереди находилось нечто огромное, алое, удивительное…
Как во сне, широко расставив тоненькие ручки, напряженно вытянув шейку, ребенок приближался к кромке поля, за которой простиралось целое море огненных степных маков. Жар от них поднимался вверх, колебался в золотистой дымке заходящего солнца и растворялся в фиолетовом небе, отчего весь мир казался выпуклым и ярким.
Девочка уселась на ближайший холмик и долго любовалась цветами. Она забыла обо всем на свете, загипнотизированная алыми мазками. Усталость потихоньку взяла свое, и она задремала, покачиваясь во сне. Прошло около часа, и малышка проснулась от вечерней прохлады и чувства подступающего голода. Не в силах понять,как она очутилась здесь, испугавшись подступающей ночи, девочка принялась плакать и звать родителей. Ждать пришлось недолго: из темноты сначала послышалось старческое покашливание, затем перед девочкой появился…бабай. Она оцепенела от ужаса. А бабай в полосатом халате улыбнулся, снял тюбетейку и оказался старым дедушкой- сторожем из детского садика. Он привел девчушку в свой дом, расспросил о случившемся и отправил внука за родителями беглянки.
Впервые попав в чужое жилище, девочка не испугалась. Здесь пахло по-домашнему, душистыми лепешками, мамиными приправами и свежей зеленью. Хозяин заметил, что ребенок голоден и принялся колдовать над казаном. Вскоре на столе появилась большая синяя пиалушка, до самых краев наполненная ароматным янтарным супом- шурпой. Зачарованная, девочка смотрела в чашку: на горячей поверхности появлялись, расцветали и пропадали огненные узоры, так похожие на алые маки в степи. Резные листики кинзы, тонюсенькие ниточки укропа плавали в золотистом бульоне, как невесомые кораблики, под ними просвечивали большие прозрачные кольца сладкого ферганского лука, оранжевые палочки моркови и бордовые кружки свеклы. Предусмотрительный хозяин вынул из шурпы лаковые дольки острого перца, добавив в чашку несколько ломтиков картофеля и кусочек сочной баранины. От густого мясного духа, сдобренного пряно-сладкими овощными нотками, закружилась голова и потекли слюнки. Первая ложка согрела, дальше дело пошло веселей. Чудесным образом забылись все страхи, захотелось спать.
