Аля уже ненавидела эту пустую заботу едой.
В школе, кстати, дела были не очень. За неделю она так и не познакомилась ни с кем поближе. Девочки из класса в основном вели себя доброжелательно, но их разговоры о макияже, парнях и трендах звучали чуждо, малопонятно. Аля пыталась вклиниться, мило улыбалась, кивала, но чувствовала себя лишней. Как невидимка, которая случайно затесалась в их уютный, давно выстроенный мир.
А проект с Романом… Аля вздохнула. Она даже не знала, как к нему подступиться. Он не звонил, не писал, не подходил в школе. Казалось, он вообще не замечал ее существования, а тем более – не интересовался явно бессмысленным по его мнению заданием. Она несколько раз хотела написать ему, напомнить о себе, но пальцы замирали над экраном телефона, а сердце начинало бешено колотиться от страха показаться навязчивой, глупой, смешной. Она подумывала сделать весь проект сама, но одна мысль об этом заставляла тревожно вздрагивать.
«Я ведь не справлюсь одна. Снова всех подведу. Надо мной опять будут смеяться!»
Да, опять. Как всегда.
Аля тоскливо глядела под ноги. Мокрые листья хлюпали под ботинками, а в воздухе отчетливо различался запах сырости и дыма из труб – типичный для осеннего Зимнеградска. В детстве она даже любила эти ароматы, но теперь они сдавливали грудь.
Как и мысли о первом уроке физкультуры в новой школе.
Аля ненавидела физкультуру каждой клеточкой тела и души. В московской школе это был настоящий ад. Учитель – мужчина средних лет с армейской выправкой – вечно придирался к ней по поводу и без. Утверждал, что физкультура должна быть ее любимым уроком, ставил «двойки» и смеялся вместе с одноклассниками, будто и сам недалеко от них ушел.
В голове совсем не вовремя всплыли обжигающие болезненным стыдом воспоминания о девятом классе.
Москва. Огромный спортивный зал с высокими потолками и скрипучим паркетом. Запах резины от мячей, пота и старых матов, плакаты с лозунгами: «Спорт – это здоровье!», «Быстрее, выше, сильнее!». Одноклассники играли в волейбол, веселились и подшучивали друг над другом, пока Аля робко пряталась в стороне, в бесформенной футболке, натянутой на полное тело, и чувствовала жар на щеках под насмешливыми взглядами.
Физрук – Игорь Петрович – стоял в центре зала, заложив руки за спину. Высокий, с короткой стрижкой и жестким взглядом, в неизменной белой футболке с надписью «Спартак» и в спортивных синих штанах.
– Кострова! – его громкий голос разнесся по залу, заставив Алю невольно сжаться всем телом, как бездомного щенка на холоде. – Где ты была на прошлом уроке? Опять болела? Или сидела в столовке с пирожками?
Последовали издевательские ухмылки одноклассников. Аля, жаждущая провалиться сквозь землю, прошептала робко и сбивчиво:
– Я… Я действительно болела.
– Ну конечно, болела она, – усмехнулся Игорь Петрович. – Ты же знаешь, Кострова, физкультура должна быть твоим любимым уроком. У тебя же, как говорится, большой запас прочности.
Смех стал громче. Кто-то из мальчиков – из-за жуткого смущения Аля даже не запомнила, кто именно – громко повторил: «Запас прочности!». Аля не знала, куда себя деть, и едва сдерживала предательские слезы.
В тот вечер она решила сесть на жесткую диету, записаться в спортзал и изменить себя полностью. Но уже на следующий день не выдержала и, закрывшись в комнате, съела целый торт, захлебываясь рыданиями и невыносимой ненавистью к себе.
