Она душераздирающе зевнула, прикрыв рот ладонью.
Дверной колокольчик испуганно икнул. Все обернулись и вздрогнули. Посетителей в кондитерской прибавилось.
– Вот безобразие на улице творится! Форменное безобразие! – с порога заголосила ввалившаяся внутрь ниссима Лакмер. – Отвратительно муниципальные службы работают. Отвратительно! Ни одной дорожки не почищено! Ни единой тропинки! Дармоеды!
Она погрозила тростью кому-то, оставшемуся снаружи.
Семейство Хостусов переглянулось, мать молча отсчитала названную Хелли сумму, отец с дочерью схватили пакеты с покупками, и все дружно, стараясь не привлекать излишнего внимания старушки, выскользнули в снежную круговерть.
Ниссима Лакмер прошествовала к прилавку, даже не сделав попытки отряхнуться у входа, а величественно разнося сугробы по всему торговому залу.
– Вытрешь, не переломисся! – буркнула она в ответ на неодобрительный взгляд Феонилы.
Та вдохнула побольше воздуха для возмущенной тирады, но увидела предупреждающий взгляд Хелли, только поджала губы, махнула пару раз шваброй и вышла из зала, осуждающе гремя ведром.
– Чего тут сегодня со скидкой у вас имеется? – грозно спросила Лакмер у Хелли.
– Ничего, – развела руками та.
– Как – ничего?! – возмутилась старушка и так жахнула тростью по полу, что блюдца в витрине боязливо задребезжали. – Это столько всего много, а скидки нету?! Ни на единый пирожок? Ни на одну пироженку? – ниссима Лакмер растерянно моргнула, затем прибавила громкости и заголосила: – Да вы посмотрите на них, люди добрые! Крохоборки! Вы как к клиентам относитесь? Да от вас с таким подходом разбегутся все! Цены ломите! Качество – отвратное! Да я дома лучше сделаю, да и дешевле! Вы мне еще и приплачивать должны, что я к вам захаживаю!
Она посмотрела по сторонам, увидела, что, кроме Хелли, оценить ее вокальные потуги некому, сбавила тон и предложила:
– А может, вы мне скидку постоянного покупателя оформите? Я у вас уже три раза была.
– Уставом нашего заведения подобное не предусмотрено! – Хелли решительно пресекла все попытки сбить цену.
Ниссима Лакмер поныла еще с четверть часа, затем купила пару рогаликов и выплыла из кондитерской, причитая на ходу о том, что мир катится в пропасть, вокруг одни разбойники и лентяи, что весь Груембьерр в сговоре против бедной вдовы, а детектив, вместо того чтобы приструнить преступников, их покрывает, а от нее, обиженной всеми несчастной сироты, скрывается. Но ничего! Она найдет управу. Будет и на ее улице праздник. Под Зимний Коловорот и не такие чудеса случаются!
Лисси, выглянувшая на крики из кухни, с тревогой посмотрела ей вслед.
– Как думаешь, не сделает ли она нам какой гадости? – спросила она у Хелли, дождавшись, когда за посетительницей закроется дверь.
– Хм, это, знаешь ли, пугает, когда гроза города сама начинает бояться чьей-то гадости, – с кривоватой усмешкой сообщила ей Хелли.
– Что здесь было? – потребовал ответа кубарем вкатившийся в кондитерскую Дик.
Снег облепил его одежду так плотно, что было решительно непонятно, что именно на нем надето и какого оно цвета. Шапка съехала на одно ухо. Щеки алели румянцем, а глаза возбуждением. Он шмыгнул, утер нос рукавом и уточнил:
– Было зло?
– Зло здесь действительно было. Местное и давно привычное – Лакмер с деньгами расставалась, – смеясь ответила Хелли. – Но что-то мне подсказывает, что если Феонила увидит, какую гору снега ты сюда притащил и в каком состоянии твоя одежда, то зло здесь будет первозданное и неукротимое!
