— Агния, — мужчина переплёл наши пальцы. — Сердце кровью обливается при мысли, что тебя увезут в далёкие края чужой невестой. Немыслима мне жизнь без тебя, тяжёлым ярмом станет она мне на шее. — Сладкие его речи попадали в самое сердце. — Прошу тебя, давай сбежим? Ради тебя готов от всех титулов отказаться, лишь бы вместе быть. Спрячемся ото всех, будем жить честно и работать по совести.
Я освободила руку, чтобы спрятать ладонями пунцовые щёки.
— Если твои чувства ко мне взаимны, обещай, Агнеша, хотя бы подумать.
А мне и обещать не нужно было. Жизнь вдали от правил, контроля, полная свободы, с любимым рядом.
— Кто-то идёт, — встрепенулся Милан. Почти молниеносно он спрыгнул с изгороди и скрылся в тени, оставив меня одну.
Действительно послышались чьи-то тяжёлые шаги рядом и я захлопнула ставни. На душе был полный раздрай. Хотелось ли мне сбежать? Эта мысль привлекала с каждой минутой всё больше. Было ли мне страшно? До дрожи в коленках.
Я легла на кровать, чтобы поскорее унять волнение. Ведь ещё ничего не решено, может, удастся уговорить папеньку. Он всегда был добр ко мне, надо только слова подобрать правильные… Продумывая слова наперёд, сама не заметила, как задремала.
— Агния, детка, вставай, — я проснулась от того, что Людмила тормошила меня за плечо. Вид у неё был озабоченный. — Великий князь приказал немедленно тебе явиться к нему.
Дела плохи, если отец вызывает к себе посреди ночи. Удастся ли с ним договориться теперь большой вопрос. Людмила наскоро привела меня в порядок, и провела до самых дверей. В коридоре уже поджидал дозорный. Ни шагу без контроля. В этом свете предложение Милана стало как никогда заманчивым.
Шаги отцовского дружинника отдавались эхом по пустому коридору, но и они не могли заглушить удары моего сердца. Я чувствовала, что жизнь моя переворачивается с ног на голову и сейчас тот самый переломный момент.
18. Глава 17
Даже в столь поздний час в теремах царила суматоха. Навёл же князь Радимир переполох одним своим появлением. Где-то были слышен топот ног, они то стихали, то бежали вновь, шелест ткани и даже плач. Может, это Всеслава воет, что горный богач достался не ей. Было бы неплохо. Какие только глупости не лезли в мою голову, лишь бы не думать, чего хочет от меня отец.
— Прошу вас, княжна, — дружинник остановился перед дверью, открыл её передо мной и сделал приглашающий жест рукой. Жаль, что легче от всего этого не становилось.
В этой комнате мне доводилось редко бывать. Здесь папенька принимал послов, бояр, вершил все свои важные государственные дела и строго настрого запрещал баловаться. В общем, делать мне тут раньше было нечего.
Отец сидел на троне, на небольшом возвышении, к которому вела ковровая дорожка. Тревожный звоночек: стало быть, пощады мне не ждать. Воспитывать меня нынче будет сам государь без поправки на отцовство.
Дверь за спиной захлопнулась, отрезая путь к побегу. Сквозняк поднял полу сарафана и взлохматил волосы, но это последнее, что меня сейчас волновало.
— Агния, — строго начал отец, и подчиняясь его голосу, я низко поклонилась. — Подойди.
Вот этого мне совсем не хотелось. Тут, у двери, было как-то поспокойнее.
— Агния, — настойчиво повторил Великий князь и мне пришлось подчиниться. На негнущихся ногах я подошла к трону. Сесть, если бы и предложили, не смогла.
— Да, папенька, — склонила голову, страшно было в глаза глядеть. Ухватилась за пояс, будто-то чем-то поможет.
