- Что?
Охреневаю от услышанного. Приехали.
- Ты занимаешься проституцией? Ди, - вымученно и очень печально.
- Ага, и по совместительству ещё на Тверской стою. Ни разу не видел, что ли?
- Прости, я не хотел обидеть, просто будь в курсе, чего болтают.
- Буду-буду, - ухмыляюсь и в упор смотрю на затылок этой твари в розовой кофточке.
После урока незаметно иду следом за этими подружками в туалет. Сами напросились.
Захожу, хлопая дверью, Соловьева оборачивается, и я сразу трескаю ей по морде. Чуть-чуть перестаралась, кровь, хлещущая из её носа фонтаном, и орущая рядом Погодина совсем не входили в мои планы, но менять что-то поздно.
Наклоняюсь к ней, чувствуя её страх.
- В следующий раз, если ты что-то пикнешь, крови будет больше. Поняла меня, шлюшка?!
Она кивает болванчиком, отползая к батарее.
- И только попробуйте стукнуть кому, поняли?
- Да-да, - бормочет Погодина, вытирая кровь своей подружке.
Выползаю оттуда в каком-то полумёртвом состоянии, перед глазами искры и белые пятна. Упираюсь ладонью в стену, прикрывая веки. Нужно успокоиться, всё хорошо, мне не больно. В рекреации на первом этаже замечаю идущую прямо на меня директрису. Прекрасно! И что я ей скажу? Отец в школу так и не пришёл. Ему пофиг. А если они домой к нам припрутся, увидят наш рай и в опеку пойдут? Нет, такого счастья мне не надо. Не хочу в детдом, сама полжизни живу и дальше выживу.
Выпрямляю спину и почти гордо иду ей навстречу, что-нибудь наплету. Ноющая боль становится слабее, вдыхаю, теперь я могу нормально вдохнуть. Видимо, таблетки всё же действуют.
Ещё три метра, и мы столкнёмся лицом к лицу. Выдыхаю, а мозг начинает очень быстро соображать, что врать.
И о чудо, поворачиваю голову к центральному входу, видя Шелеста. Он стоит у расписаний, в наушниках, руки в карманах. Не поверишь, как ты вовремя. Улыбаюсь через силу, мне кажется, директриса, увидев мой рот, входит в ступор. Ещё один шаг, и я могу дотянуться до неё рукой.
- Здравствуйте, Зоя Фёдоровна, отец прийти не смог, работы много.
- Опять? Викторова, мне кажется, ты...
- Но пришёл кое-кто другой.
Оборачиваюсь на Шелеста, Зоя делает – то же самое. Ещё шире улыбаюсь шагая в сторону Никиты.
Шелест снимает наушники в желании что-то сказать, но я опережаю его:
- Познакомьтесь, Зоя Фёдоровна, это Никита, мой старший брат, двоюродный.
Вижу, как его лицо вытягивается, он прищуривается, смотря на меня слегка раздражённо. Ну, прости, дружочек.
- Здравствуйте, - кивает наконец, посмотрев на Зою.
Она поджимает губы. Оглядывает его с ног до головы придирчивым, почти соколиным взором. От ее внимания, конечно, не ускользают его часы, на которых она задерживает взгляд дольше всего. Наверное, думает, золото это или подделка. А ещё, как у такой оборваночки, как я, может быть такой родственник. Шелест мужественно терпит то, как его разглядывают, непроизвольно поправляя ворот футболки.
- Добрый день. Хорошо, что вы пришли, Диана ведёт себя отвратительно.
- Это на неё похоже, - трёт подбородок, - накажем, Зоя Фёдоровна, не переживайте.
Говорит ей, а смотрит на меня. Проклинает, видимо.
Директриса грозно задирает голову, а потом предлагает Шелесту пройти в её кабинет. И о боги, он соглашается. Ну зачем? Зачем?
Тащусь за ними следом. Расправляю плечи и, задрав нос, иду к кабинету нашего директора, куда меня, кстати, не пускают. Приходится ждать сидя на подоконнике неподалёку.
