После работы скажет, бывало, наставница:
– Все, идем на обед!
А мы с мужем переглядываемся и хихикаем. Наш обед состоял из стакана чая с кусочком хлеба. Ужин и завтрак тоже ничем не отличались от обеда. Иногда, правда, мы раскошеливались на халву. Опять-таки по назначению врачей.
– Прямо, как в войну вы питались. Как ноги-то волочили потом?
– Да все нормально. Мы с осени закормленные были, – улыбнулась Катя.– Еще как бегали.
Мы думали, что никто не знает о нашей вынужденной голодовке. Но Валя быстро раскусила наши смешки и мою слабость.
– Сказано, молодежь! Другие бы выли от безденежья и голода. А у этих, надо отдать им должное, еще есть силы шутить и смеяться! – говорила она свинарям.
В один из обеденных перерывов разошлись по домам. Мы давно выпили чай и съели хлеб, когда в дверь кто-то громко постучал. Я открыла ее. И увидела Валентину с огромной сеткой продуктов. В голове промелькнуло: «Наверное, продуктов в магазине накупила!» А та лишь протянула мне сетку невероятных размеров:
– На!
И тут же пошла в сторону рабочего места.
Я крикнула ей вслед:
– Валя, я не поняла: ты сетку с продуктами на сохранение принесла? После работы заберешь?
– Да чего ж тут непонятного? Это Вам! Вы ведь на воде и хлебе скоро ноги протяните! А мне нужны сильные помощники, – улыбнулась она.
– Продуктов, принесенных ею, хватило до первой получки. Мы жили ожиданием первого семейного новогоднего праздника. Все работники СТФ готовились к нему, закупая продукты и подарки. Только мы с Максимом продолжали пользоваться скромной трапезой и малыми расходами на продукты.
Перед самым праздником Валя предложила:
– Ребята, а приходите к нам. Не пожалеете. Вчетвером-то веселее будет. Ничего из продуктов с собой не берите. Я, как сказал муж, на целую роту наготовила.
Максим покраснел:
– Постараемся прийти, если Катя будет нормально себя чувствовать.
– Здоровьем меня Бог миловал. И мы отправились на свой первый совместный праздник.
Валентина была замужем второй раз. Первый муж обижал ее и сильно увлекался спиртными напитками. А с Виктором она впервые почувствовала себя женщиной в полном смысле этого слова. С ним она стала матерью двух крепышей: сына и дочери, которые во время встречи Новогоднего праздника уже безмятежно спали.
Мы с Максимом были счастливы. Хороший стол, веселая музыка и непринужденная беседа подняли настроение. И мы обрели друзей.
– Ты, такая молоденькая, сама, как ребенок. А говоришь у вас с Максимом уже двое детишек. Как получилось, что вы так рано решились их заиметь?
– Ну, как? Рано замуж вышла…
– И все было нормально? Как беременности -то выносила?
– Через две недели после праздников мы шли с работы на обед. И о чем-то разговаривали.
Вдруг я остановилась на полушаге с застывшей гримасой удивления на лице.
– Что с тобой? – встревожился Максим.
– Ребенок шевелится, – тихо прошептала я. Мне казалось, если буду говорить громко, испугается малыш.
Максим стал гладить мой живот, приставлять ухо к нему. Он был удивлен и рад не меньше меня: ребенок послал первую весточку, что он живой и здоровый. Мы надеялись, что это будет дочь. Даже имя ей придумали – Олеся. Оно казалось нам самым нежным и ласковым. И не понимали тогда, что мы предполагаем, а все решает Бог.
После первой получки стало легче в материальном смысле, чаще и длиннее продолжались дни взаимопонимания и спокойствия в семье. А потом всякое стало случаться. Как-никак два разных человека.
