Ступни ног немного истёрты,
А ветер ласкает спину.
Тебе нужно сказать очень много,
Донести Любви плащаницу.
Огибает Луну дорога,
И за краем сверкают зарницы.
Ты оглянешься – нет меня рядом.
Не стесняйся, ступай в рассвет.
Улыбнись прошлому взглядом –
Я жду там, где тебя ещё нет.
Песочные часы
Белый песок в двух колбах,
Горсть безмолвной, безликой пустыни…
Сеется кучкою долгой
Мера людской святыни…
За тонким стеклом бесплотным
Величие гордых барханов,
Тянется цепь неохотно
За горизонт каравана…
Светило багрово-красное
Тонет беззвучно в песке.
Ветру лицо прекрасное
Царапает гвоздь в доске…
В глазах сухих и послушных
Колодцы – зрачки пустыни.
Смотрят пристально и равнодушно,
Как спасает глоток святыни…
Наши надежды
Тысячи писем личных
По миру идут временами.
Со штемпелем круглым столичным
И городов именами.
Конверт из плотной бумаги,
Треугольник в окопной глине –
Наших надежд флаги
Во сплетении Судеб линий.
Колыбель тихо качается,
Перьев смятых комок под кроватью.
И сургуч над свечою плавится,
Кляксы слёз замыкая печатью.
Крупным почерком:
«Здравствуй, мама!»
Отправитель – ИУ-13.
Через год закончится драма…
«…Мне сегодня целых семнадцать».
«…Милый, снова тебе написала.
Ничего до сих пор не забыто.
Гордо, слепо любовь кромсала.
И теперь я с разбитым корытом…»
«…Звезда моя, яркая, тёплая…
Взглядом с фото греешь мне Душу.
Твоих снов дыхание лёгкое
Мрак сомнений мгновенно рушит…»
Сколько их бродит по свету,
В ящик брошенных кем-то, когда-то…
Из зимы нас приведших к лету
Или ждущих своих адресатов…
Пожелтеют конверты со временем,
И размокнут в стене записки.
Возрастёт человек новым племенем,
Прошлых войн искрошив обелиски.
Неизменным одно останется –
Двое песню сердец услышат,
И когда он с нею расстанется,
То она ему просто напишет.
Круги своя
Вновь рыцарь в пламенном плюмаже
Кромсает лезвием гранит.
Царапин сеть на Душу ляжет,
Пока Любви ключи хранит.
Ты хочешь угадать, что будет?
Настойчив рыцарь и упорен.
Скалу незримую разрубит
И в Путь уйдёт – тот, что неторен…
А та, что раньше так надменно
На сталь меча его взирала,
О нём заплачет, несомненно.
Почувствовав, что отвергала…
Таков удел жестоких мнений –
Гордыня омрачает Разум.
Его опутывают тени
Ошибок наших. Раз за разом…
Закат
Пыль оседает на окнах,
День исчерпался до донца.
Снимаю оковы штор плотных –
В комнату входит Солнце.
Заливает безумным златом
Стены, полы, пороги…
Возрождает душою богатым,
Не страшащимся вечной дороги.
Всего полтора часа счастья…
Я как в храме незримо великом.
Сейчас ничто мне любое ненастье –
Сам Господь касается бликом…
Взглядом карим изломанной брови
Взглядом карим изломанной брови
Плавит Разум в Душе Печать.
И напишется рунами крови
Имя той, что клянётся молчать.
Та, что в прошлом – одна из многих,
Вознесётся до бездны миров
И, отвергнувши стадо безногих,
Не познает Любви даров.
Меж соцветий Вселенной поля
Станет чьим-то прекрасным небом –
Так исполнится Разума воля,
Обернувшись вином и хлебом.
Взглядом карим изломанной брови
Ставит Разум Клеймо на грудь
Тем, кто пламя лампады крови
Серебришком посмел обернуть.
Поздняя осень
Рыхлый снег на деревьях осенних –
Ноты белые первой строки.
По ветвям расползается тенью
Неотрывно творящей руки.
Пустотою природа томится,
Словно лист пред пером белизной.
Смысла нового ждёт и боится,
Засыпая, остаться одной.
Тонким слоем любовью накроет
Грешный мир поседевший Творец.
И опять партитуру закроет,
Дописать устрашаясь конец…
Прошлое стучится в дверь…
