– Понятно, все с тобой, жертва сеновала. Ложись на скамейку.
Парень испугался, даже вскочил, оглядывая мои телеса:
– Зачем это, госпожа?
Я вздохнула, сдерживая смех.
– Не бойся, приставать не буду. Ложись, говорю, проклятье снимать буду.
Тот, подозрительно на меня посматривая, все-таки послушался и лег на скамейку.
Я, кряхтя, поднялась. Как же у меня все мышцы заболели. Ой, не могу. Поприседать что ли? Скажу, что колдую так. Не, – не при конюхе.
Подошла к нему и стала снимать с себя цепочку с подвеской. Кстати, за украшения я пока только эту безделицу наблюдала. Не забыть у Киры поинтересоваться, что у меня из лучших друзей девушек имеется.
– Ну, приступим. – Я стала раскачивать над лицом подвеску и замогильным голосом вещать: – Ты идешь по лесу. Птички поют, колокольчики звенят. Ты в безопасности, и тут тебе на встречу выскакивает табун лошадей. Ты в безопасности. Вдруг самый крутой конь, вожак, подходит к тебе и смотрит тебе в глаза. Его глаза – это твои глаза. Его тело – твое тело. Его писюн – твой писюн. Огромный такой и, прикинь, – твой! И стоит как железный! Вставай! Эй, проклятый! Заснул что ли?
Тот резко открыл глаза.
– Вставай, говорю. Иди к своей кобылице. Тот поднялся и зигзагом пошел по дорожке.
Подошла Кира и задумчиво проводила его взглядом:
– Что это он так странно идет? Как будто ему что-то мешает в штанах.
Я хмыкнула. Судя по походке – помогло сглаженному нашему.
Вдалеке раздались два удара колокола.
– Кира, бегом! Мне ж на работу надо, – и затрусила по дорожке, приподняв юбку. Бедные мои мышцы. Бедные мои ноги.
– Какая работа, госпожа? – пристроилась Кира к бегущей мне.
– Императрицу-мать выгуливать. Прогуливать такие мероприятия нам нельзя, иначе за старого козла выдадут.
– Ой, такое нам не надо. Витиру-то помогли?
– А это ты завтра узнаешь у него с утреца, – и я подмигнула ей заговорщицки.– Новости не забудь собрать. Да и про принца тоже. Кто владеет информацией – правит миром.
Кира хохотнула. Мы успели. Правда, я думала, что сейчас рухну прямо здесь же. Такие физические нагрузки мне явно пока противопоказаны. За женихами пока рано на охоту выходить.
Засунув готовое выскочить из груди сердце обратно, как и почти выскочившие от забега объемные сиси в платье, я склонилась в поклоне.
Матерь только сошла с крыльца. Ее крыска радостно металась между юбок, принюхиваясь то к одной, то к другой. Народа прибавилось. Кавалеры разных мастей крутились тут же. Правда, принцу они были не соперники, со своей брутальной индейской красотой Чингачгук был на сто шагов впереди. Но и ничего себе тоже встречались.
У Никафондоры пухленькая губа была не дура, когда она глаз на принца положила. Но сегодня пока не до отбора. Я плелась тихо за толпой, думая, может, как-то затеряться среди кустиков и дома покопаться в шкатулке с письмами. Стоило мне об этом только подумать, как ко мне подбежала виляющая задом Люси. О, нет, только не это.
Императрица, заметив исчезновение питомицы, замедлила шаг и стала оглядываться. Посмотрела на подползающую ко мне в пылу любви собачонку, подняла на меня ревниво прищуренные глаза.
Ну что мне оставалось делать? Тень старого козла нависла надо мной как дамоклов меч. Со слащавой улыбкой, кряхтя, я кое-как нагнулась и подхватила крыску на руки. Что тут началось! Она, встав передними лапами на мои груди, стала лизать мне щеки и губы. Меня сейчас вытошнит. “Люська, фу.”– прошептала я, тихонько хлопнув ей по заднице. Та тут же прекратила и, устроившись у меня на руках, заснула, свесив язык набок.
