– Баронесса,– раздался властный женский голос.
Все затихли и расступились. В кресле-троне сидела маленькая женщина. Черноволосая, с немного восточным типом лица, на коленях которой вольготно расположилась мелкая псина.
– Слуги сообщили мне о вашей болезни.
– Благодарю за заботу,– присела я в поклоне,– сейчас уже все хорошо.
– Вы похудели, – констатировала она.
– Мне это совсем не повредит, Ваше Величество.
Императрица уже потеряла ко мне интерес и о чем-то спросила стоявшую рядом грудастую брюнетку, как собачонка породы типа чихуахуа спрыгнула с колен и на тоненьких косолапых лапках зацокала ко мне. С детства не любила таких уродцев, с тех самых пор как меня, маленькую, укусила питомица соседки.
– Люси, ты куда?– растерялась императрица.
Фрейлины хотели подхватить сбежавшую тваринку, но она злобно, огрызаясь и цапая мелкими зубками особо рукастых, двигалась ко мне.
– Что тебе надо, тварь из дикого леса?– спросила я мысленно, сама приподняла одну бровь и вопросительно посмотрела на собачонку. Та долго обнюхивала мое платье. Вот только пометь меня прилюдно – удавлю. Но псинка встала на задние лапки и стала проситься ко мне на руки.
Да ни за что. Я демонстративно убрала их за спину. Люси стала требовательно тявкать.
– Удивительно,– медленно проговорила императрица. – Это второй человек, к которому Люси захотела на руки, кроме меня, конечно.
– Его Высочество принц Джарлетт.
Широким шагом в залу вошел Чингачгук.
– Как я рад, матушка, ви…– споткнулся он об меня взглядом и недоуменно взглянул на собачонку .
– Что здесь происходит?
– Представляешь, Джарлетт, Люси вдруг полюбила Никафондору. Кстати, дорогой, леди Клара, – кивнула она на грудастую, – уверяла меня, что ты собираешься улететь охотиться на границу. А как же прием?
– Леди Клара, я же вас правильно поняла?
Брюнетка стала оправдываться, что-то лопоча, а я воспользовавшись тем, что на меня никто не смотрит, отпихнула приставучую тварюшку ногой. Сбоку раздался мужской смешок. Все- таки на меня смотрели. Я сделала каменное выражение и скосила глаза, только когда сбоку донеслось:
– Пошла вон, Люси. Мама, скажите ей, чтобы она ко мне не лезла. Иди вон к толстухе своей.
Услышав это, я боком-боком зашла в толпу фрейлин и скорчила ему козью морду. Да, это было по-детски, но как он меня достал своим выпендрежом. Толстые девочки ему не нравятся. Вот пусть с собачонкой сам и мучается. А я рядом посмотрю.
– Мама, я вообще по делу. Уделишь мне время?– расслабленно спросил принц, не забывая пробежаться масляным взглядом по девушкам. Меня просто перелистнули.
– Конечно.
Императрица поднялась с трона, забрала наконец на руки свою крыску и с принцем удалилась в кабинет. Мелкая, она до плеча ему даже не доставала, но чувствовалась в ней такая сила, и я была уверена, что такая женщина твердо держит в своих цепких ручках и гарем, и двор, и мужа. Ну, удачи вам, Ваше Величество.
Стоило двери в кабинете захлопнуться, как оранжерея превратилась в серпентарий. Резко сменив ангельский взгляд на презрительный, ко мне двинулась брюнеточка. Дамочки отскочили от меня, как от прокаженной, и я оказалась в середине круга. Брюнетка медленно обошла меня и спросила:
– Платьице новое прикупила? С каких грошей? На паперти постояла? Только такой свинке вряд ли бы кто подал, – она победно оглянулась. Группа поддержки дружно захихикала.
Я стояла молча, спокойно рассматривая главную обидчицу Никафондоры. Эта стервь – здесь дирижер. Человек пять подпевал, остальным просто наплевать, судя по равнодушным лицам, но есть и те, кто её боится.
