– Что, бельчонок? – не понял тот. – Ой, боюсь я этого озорного взгляда, неужели новые планы на будущие, снова курсы, или нет, дай-ка подумать, точно, точно, ты решила Рикки на курсы записать?!
– Нет, Ванька, – прыснула Арника, – какие ему курсы? Дело в другом, совсем в другом!
– В чем же тогда? – Иван остановился.
– Ну, давай по порядку. Во-первых, мы с тобой молодцы!
– Молодцы, я это и так знаю!
– Подожди, не перебивай. Молодцы, потому что мы любим друг друга, и еще у нас есть Рикки. Но стоит смотреть в будущее широко открытыми глазами. Дом у нас есть?
– Есть, – подтвердил Иван, не понимая, к чему клонит жена.
– Вот. Правильно. Дом есть. Семья тоже есть. Опыт жизненный есть?
– Есть, – снова согласился муж.
– То-то же, опыт есть. А передать его кому? Умрем, и опыт вместе с нами!
– Белочка моя, какое умрем? Мы еще так молоды!
– Пока молоды! Не успеешь оглянуться, а впереди пенсия и одинокая старость. Понимаешь, к чему я?
– Догадываюсь! – сердито ответил Иван.
– Короче, не хочу кота мучить…
– Какого кота?
– Которого за хвост тянут, и сразу, Ванечка, в лоб – давай ребеночка усыновим!
– Какого ребеночка, Арника, тебе Рикки мало? – Иван рассердился не на шутку.
– При чем здесь Рикки? Девочку, крошечную. Благое дело!
И Арника пустилась в долгий рассказ о том, как она хочет стать мамой, только не биологической, а совсем иной, мамой, которая родила сердцем. Арника говорила и говорила, старясь не обращать внимания на побледневшее лицо мужа, которое не спасали желтым светом даже фонари, она пыталась не смотреть на брови, карабкающиеся по лбу к самой линии роста волос. Арника старалась одним махом высказать все, лишь бы муж ее понял и согласился. Иван, молча, слушал свою жену, не перебивая ее, и это уже было хорошо, но в тоже время он и не кивал головой в такт ее словам, как это бывало раньше, когда Арника рассказывала мужу о своем новом увлечении.
– Ну, не знаю, Арника, – выдохнул Иван, когда девушка закончила свои душевные излияния, – не знаю!
«Сердится, – подумала Арника, – бесспорно. Иван всегда, когда сердится вместо привычного „бельчонок“, зовет меня по имени!» – и опустила глаза на мокрый асфальт. Потом она перевела взгляд на Рикки. Волк внимательно слушал долгую взволнованную речь, а теперь пилил ее сузившимися глазами. «Черт побери! – расстроилась Арника. – Волк – и тот не согласен. Вот мужики, ополчились против меня!» Поймав взгляд своей хозяйки, Рикки клацнул зубами. «Да что это за инопланетяне такие, а не животные, словно мысли мои читает, Даниэллочки еще нет, а он уже ревнует!»
– Арника, не злись! – после паузы продолжил Иван. – Я действительно не знаю, да и мое предприятие сейчас переживает не лучшие времена. Заметила, как снизилась заработная плата? Мне приходится покрутиться, чтобы содержать тебя и Рикки.
– Но мы же не просим многого, я себе ничего не покупаю, а Рикки питается одними овощами!
– Я понимаю, бельчонок, – смягчился Иван, – это вы! И вы, заметь, взрослые. А это ребенок! Знаешь, сколько ему всего нужно?!
– Знаю, – твердо сказа Арника, – но девочки на форуме говорят: «Дал бог зайку, даст и лужайку!»
– О, нет, увольте! – запротестовал Иван. – Я не из тех, кто привык рассчитывать на помощь государства. И эти твои девочки – полные дуры, меньше сиди на своих форумах!
– Иван, зачем ты так? – обиделась Арника. – При чем тут девочки? Просто пойми, мы можем подарить маленькому осиротевшему человеку свою ласку и заботу. Я знаю, ты рос в полной семье, получал любовь обоих родителей. И дом тебе отец помогал строить. Где это видано, парню – двадцать три, а у него коттедж под крышу встал? А я? А я, Иван? Подумай, каково было мне, когда из родителей только мама с бабушкой, и пусть мама в начальниках и семья наша вполне обеспеченная, да только в классе все дразнили байстрючкой, и никто по ушам дать не мог моим одноклассникам. А был бы отец… Поэтому, как ни крути, я тоже сирота наполовину.
