Птица и череп - страница 22

– Не относится, – кивнул Дух.

В тот же момент руку Шина, которой он мнимо удерживал Духа, пробило острой болью, пальцы постепенно, словно под давлением, разгибались, теряя хватку. Шин отшатнулся назад, рефлекторно прижимая руку к груди. Что-то продолжало её сжимать, впивалось, словно с целью прорезать кожу, вызывая жгучую боль. Суставы пальцев трещали. Хотелось кричать или скулить от боли, но Шин не мог себе этого позволить, он стиснул зубы, шагнул ещё на шаг назад, будто бы удаление от источника могло бы помочь, и врезался в прохожего. Тот замер на месте и непонимающе посмотрел на него, затем его глаза расширились при виде Духа, который у стены улыбался, наслаждаясь ситуацией.

Хотя на самом деле, Дух уже создавал видимость активной благотворительной деятельности. За пеленой всё не отпускающей боли, Шин расслышал его фальшивые фразы о том, что человеку плохо, что он должен срочно отвести его в медцентр. Затем Шин уловил гудение и потрескивание, напоминающие звуки портала, как его потянули в сторону, а следом небрежное падение на мягкую поверхность. Скорее бросок.

Боль отпустила.

Шин осознал, что наконец-то может вздохнуть, словно до этого его что-то останавливало, что мир вокруг слишком размыт, несколько раз моргнул, прежде чем понял, что мешающие видеть пятна – остатки слез.

Дух стоял прямо перед ним, не улыбался, но так ему даже шло больше. Без вежливой улыбки он выглядел в разы опаснее.

– Боль нарушает твою концентрацию, – жестко бросил тот, перед тем как уйти. – Сделай с этим что-то, если не планируешь умирать.

Он и был опасен.

Шин посмотрел на руку, заметил, как она покрылась мелкими кровоточащими царапинами, кровь капала на кипельно белые простыни мед отсека. Посмотрев по сторонам, он попытался подняться, чтобы найти кого-нибудь, и не смог встать. Его трясло крупной дрожью и мышцы отказывались двигаться.

Он уже мог бы быть мертвым.

Следующий этапом был поход в тот же зал с длинной вереницей регистраторов снова, чтобы получить официальные карточки. Пройдешь – будешь использовать её как проходной билет и удостоверение личности. Не пройдешь – сможешь показывать своим потомкам, что был на этом великом празднике жизни и смерти. Средств организаторам было не жалко ни на что, вероятно, потому что было их немерено.

Шин ещё не был достаточно уверен, что делает хоть что-то правильно. Мысль о том, насколько он далек от сильных мира сего, и того, что они могут сделать с любым неугодным, даже не пошевелив пальцем, доводила его до ужаса, ещё больше его нервировала невозможность хоть что-то этому противопоставить. Казалось бы, он жив, и это огромное везение только потому, что Дух решил не убивать его. Шин понятия не имел, будет ли смерть претендента влиять на облик Шестой Битвы. Будет ли его жизнь так важна, что её хотя бы упомянут в хрониках вроде той несчастной книжки Ланы?

Положительный ответ казался сомнительным. Но из-за желания сделать хоть что-то он не мог просто так уйти.

К очередям в этом месте Шин успел привыкнуть, в тот раз не менее разношерстная толпа ожидала появления своего горящего номера, чтобы получить заветную карточку. Он немного нервничал от неизвестности, но надеялся на положительный исход.

В толпе мелькнула Лана. Девушка стояла в кружке из незнакомых Шину людей, вроде бы общалась с ними, но внезапно повернулась в его сторону, смотрела долго-долго, а затем помахала приветственно поначалу неуверенно, но постепенно стала размахивать рукой всё активнее, жестом попыталась подозвать Шина к себе.