Пауза безусловно заслуживала внимания.
– Я научился летать.
Так он и сказал. И – в ожидании – улыбнулся. Но видимого успеха заявление не возымело.
– М-да… Сразу повторю, во избежание подозрений на тему дефектов речи, осечек слуха и тому подобного. Я… на-у-чил-ся летать. Без ничего! Полностью автономно. Я могу летать на любой приемлемой высоте, на какое угодно расстояние, без всяких приспособлений. И я располагаю возможностью научить полётам абсолютно всех. При некоторых условиях, конечно.
Сначала г-н Роберт выпучил глаза. Потом ощерился и сплюнул. Правда, стоял он неудобно, поэтому попал себе же на пиджак.
– Я вас понимаю, – сочувственно произнёс Леопольд Козимильевич, – вы заурядный чиновник, вам тяжело. Тем не менее, вы имеете достаточное количество связей и денег для того, чтобы моё открытие использовалось аккуратно и к всеобщему успеху. Если мы сейчас договоримся, я объясню, почему выбрал именно вас, и расскажу об особенностях момента. В деталях. Пока же – о самом главном. Вы, к сожалению, слишком долго валяли дурака, и ситуация обострилась до крайности. Меня ищут. Ищут какие-то влиятельные подонки, уверенные, что даже от меня мёртвого им удастся получить секрет свободного парения. Они не понимают специфики. Да и… чёрт с ними! Я, к сожалению, в городе показаться больше не решусь. М-да… к сожалению. Но мне нужна связь с городом. А кроме того, нужно эффективное использование возможностей. Тех самых, какие откроются передо мной и, безусловно, тем, кто мне поможет… М? Как вам предложение?
Они смотрели друг на друга.
Г-н Роберт выглядел усталым.
– Сними, – повелительно сказал он и протянул изобретателю скованные руки.
Леопольд Козимильевич недоверчиво поглядел на пленника, после чего всё же достал ключ и разомкнул наручники.
Уже в следующий миг похититель лежал на траве, схватившись за лицо.
Г-н Роберт смачно выругался, потирая ссадину на кулаке.
– Пас-скуда! Пристрелить тебя, собаку. Возиться не хочется.
Он сел в машину и завёл мотор.
– Подождите! – закричал Дурашка. Решимость его вдруг заметно убавилась. – Подождите! Постойте, я покажу! Да стойте же…
То, что называлось «ситуацией» и «моментом», кажется, выходило из-под контроля.
Шатаясь и утирая кровь, которая лилась из разбитого носа, изобретатель побежал к центру луга. Там выпрямился, раскинул руки в стороны и приподнялся на носках.
Без особого интереса, готовый поставить ногу на педаль газа, г-н Роберт наблюдал за происходящим.
Дальше произошло вот что. В кустах на противоположном краю луга обозначилась фигура в чёрном и вскинула винтовку. Четыре глухих выстрела. Без пауз. Все пули попали Дурашке в голову, пробив её навылет. Он беззвучно рухнул лицом вниз и скрылся в траве. Не обращая никакого внимания на стоящую рядом машину, стрелок отбросил винтовку, снял с головы наушники и подбежал к жертве. С какой целью – осталось до конца неясным. Раздалась автоматная очередь. Убийца заверещал, кружась на месте и разбрызгивая кровь, как подбитый волк. Он сделал несколько оборотов вокруг своей оси, и тут ещё два одиночных выстрела – сухих, хлопающих, будто из стартового пистолета – оборвали его жизнь.
Г-н Роберт, не растерявшись, прыгнул на дно автомобиля, выключил двигатель и затаился. Он не заметил, кто в последний раз стрелял и откуда. Произошедшее напугало чиновника до крайности. Он долго не решался приподнять голову, а когда высунул её, то увидел нечто такое, отчего слюна у него во рту высохла со скоростью разлитого ацетона.
