– Да, да, он. Видела его уже?
– Да, хозяйка вчера представила. Холодный человек…
– Ничего не говори. Дурак напыщенный. Никаких чувств у человека – кажется, он и жену-то свою не любит, да и мать не любит. В голове только расчёты да как бы королём стать, – она усмехнулась, одевшись к этому моменту. – Ладно, пойду господам завтрак подавать, а то орать будет. Желаю пережить этот день!
Вигония улыбнулась, опустив глаза в пол. В этой женщине она почувствовала что-то родное, чего нет в господах и богатых людях, – простоту и откровенность. Девушка подошла к окну, взглянув на сад. Сладковатые запахи наполнили её нос, и она прикрыла глаза, наслаждаясь летним солнцем. Её окликнули.
– Привет, – сказал Латрий, в одной руке держа лейку, в другой – пёстрого пушистого кота. – Поздравляю, что тебя приняли!
– Спасибо.
– Я, если что, живу в соседней комнате, у входа. Мы там с другим садовником живём. Так что опять соседи, получается.
– Ничего не меняется, – улыбнулась она ему.
– Да… – простодушно улыбался он в ответ, не отрывая глаз.
– А что за кот?
– Пушистик, здесь живёт. Я его подкармливаю иногда, он – по работе мне помогает, не скучно с ним. Хочешь подержать? – протянул он кота.
Она взяла его, но животное зарычало, наморщив нос, и вырвалось, убежав из комнаты, едва не поцарапав девушку. Вигония поморщилась, недовольно смотря ему вслед. Коты по какой-то причине её всегда не любили.
– Он тебя просто не знает. Вам надо познакомиться, – виновато почесав затылок, произнёс парень. Русые волосы его на солнце казались совсем светлыми.
– Обустроились? – в дверь вошла Австрита, застав молодых людей за разговором. Она выжидательно посмотрела на Латрия, и тот поспешил уйти из поля зрения хозяйки, занявшись делом. – Через полчаса Палеос встаёт, пора будет подавать ему завтрак. Заходите на кухню, кухарка даст вам поднос и еду. Отнесете её, потом будете руководствоваться поручениями отца, – быстро дала указания она и, не дожидаясь её ответа, вышла.
Стараясь не растрясти и не разлить ничего, она поднялась на третий этаж и постучалась в дверь. Ответа не последовало, тогда она осторожно вошла. Лишь голова в чепчике, отвернутая от двери, была видна из-под пушистых одеял. Вигония опустила поднос, стараясь не издавать ни звука. Сзади неё откашлялись, и она вздрогнула.
– Доброе утро!
– Подай мне, чего там у тебя, – он высморкался в платок. – Опять каша? Я же просил не приносить мне каши, – он взял тарелку и бросил к двери. Тарелка разбилась, а по двери медленно стекала, словно кровь, овсянка.
– Чего стоишь смотришь? – гаркнул он, хотя это было больше похоже на лай маленькой собаки. – Убирай!
Вигония принесла тряпки и, поморщившись, начала протирать полы и дверь. Девушка не смотрела на старика, хотя чувствовала, что он наблюдает за ней.
– Совсем бедная?
– Извините?
– Заплатанное платье.
Она густо покраснела, но не ответила, продолжая вытирать.
– Принеси мне чего-нибудь другого с кухни.
«Ничего не готово», – хотела ответить она, но передумала и, закончив прибирать, спустилась вниз. Она старалась не поворачиваться спиной даже к прислуге, чтобы не видели её перештопанное платье, которое носит она ещё с отрочества.
– Господин требует другой еды, – сказала она, войдя в кухню.
– А где её достать? – фыркнула полная женщина. Вигония не нашлась, чего ответить, тогда повариха продолжила: – Иди в сад, нарви фруктов ему, привереде. Мила! Проводи тётю.
