Удивительно, но я все-таки осталась довольна результатами нашего эксперимента, из зеркала на нас смотрели две совершенно незнакомые девчонки. Даже вполне симпатичные, как мне показалось. Подруга весело подмигнула моему отражению, похоже, ей тоже понравилось. До чего же приятно видеть себя другой! И не такой уж я, оказывается, лягушонок, как считала прежде. Мы с Ташкой медленно натягиваем куртки, разглядывая друг друга. Прятать под шапками неожиданную красоту вовсе не хочется, поэтому на улицу выходим с непокрытыми головами.
Ташкин брат Серега просто дар речи потерял, едва мы появились на пороге квартиры.
– Вау! – воскликнул он наконец, всплеснул руками и попятился, уставившись на нас, как на привидения.– Откуда взялись такие очаровашки? Не иначе, заезжие звезды! Неужели в нашем городе проходит конкурс красоты, а я о нем ничего не знаю?!
– Да ну тебя! – беззлобно огрызнулась Ташка. – Но можешь считать, что комплимент удался!
Серега тут же добавил, что мы стали очень похожи меж собой. То же самое мы услышали и от парикмахерш, когда поднялись с кресел и встали рядом. Серега еще пытался хохмить по поводу наших причесок, но сестра резко прервала поток его шуточек и сказала, что нам надо вычислить одного человека, а потому необходимо срочно найти его айпи-адрес.
– Ну, уж нет! Искать ваших воздыхателей я не собираюсь, у меня нет времени на глупости.
Ташка посмотрела на меня, словно спрашивая разрешения, и я кивнула. Тогда она в общих чертах передала брату ситуацию с Тодом. Серега ошарашенно смотрел то на сестру, то на меня.
– Ты понимаешь, что она сегодня чуть с крыши не шагнула из-за этого урода? – продолжила наступление Ташка. – А ведь она не одна такая! Наверняка он еще кого-то спровоцировал на суицид. Может, прямо сейчас затуманивает мозги такой же дурочке.
Про дурочку прозвучало слегка обидно, но я проглотила. Чего уж теперь?
– Ну и делаааа! – протянул Серега задумчиво. – Ладно! Уговорили!
Потом посмотрел на меня с прищуром, совсем как Ташка, и глубокомысленно произнес:
– А ты, оказывается, не только анархистка, но и партизанка. И я могу поспорить, что твои родоки ничего об этом не знают.
– Конечно, не знают! – вместо меня ответила Ташка. – Ты сам-то стал бы о таком рассказывать?
– Рассказывать не стал бы, это точно. Но и на крышу бы не полез.
Тааак. Началось! Я заранее была уверена, что Серега, узнав обо всем, непременно начнет прикалываться надо мной, и приготовилась к самому изощренному варианту стеба, но лицо его вдруг стало серьезным. Даже чересчур серьезным. А Ташка затараторила, наступая на брата:
– Какая теперь разница, анархистка или партизанка?! Найди нам этого урода! Пожалуйста!
– И что вы станете с ним делать? – спросил он, усаживаясь за комп. – Расстреляете? Сбросите с крыши? Сдадите в полицию?
И правда, что? Я вдруг и в самом деле почувствовала себя полной дурой. Безумный шаг, на который я решилась сегодня в порыве отчаяния, из величайшего события превращался в банальнейшую глупость.
– Подстрекательство к самоубийству – это статья! – изрек Серега многозначительно. – И человек, который занимается подобными вещами, или больной на всю голову, или полный отморозок. И я бы не советовал вам с ним связываться. Это ж надо было так вляпаться! Мозги-то у тебя есть? – повернулся он ко мне.
– Если бы были, не вляпалась бы! – огрызнулась я.
– Вот теперь я узнаю нашу Лиску-анархистку! – рассмеялся Серега. – А то вошла такая фифа с модной стрижкой и глазами, полными печали, да еще и глубокомысленно молчит!
