Пугачев и его сообщники. 1774 г. Том 2 - страница 15

Приказав исключить из донесения все, что относилось до наказания, понесенного населением занятого города, и представляя его в копии императрице, А.И. Бибиков выражал уверенность, что край «очистится от сей нечистой сволочи» и последствия этих побед будут благотворны[82]. Действительно, на другой день по занятии Заинска к полковнику Бибикову явились с повинной 22 деревни и заявили, что и прочие их односельцы, взятые мятежниками на службу, возвращаются в дома. Ю. Бибиков выдавал им билеты и отпускал по домам, «ибо, – доносил он[83], – держать мне их негде, потому что тысячи четыре вчерашний день у меня их с повинной было».

Из Заинска Ю. Бибиков пошел на освобождение майора Перского, окруженного мятежниками в дворцовом селе Елабуге. Еще 27 декабря казанский губернатор фон Брандт отправил командира 2-го батальона казанского гарнизона, майора Перского, с 100 человеками и одним орудием, к Мензелинску. Он поручил ему ввести порядок в городе и вступить в управление, так как воевода Мажаров и майор Тихановский убежали в Казань, за что и были преданы суду[84].

Дойдя до села Елабуги, Перский был окружен мятежниками и хотя выдержал нападений пять, но пройти к Мензелинску признавал невозможным. Он доносил, что по обеим сторонам реки Камы собралось более шести тысяч мятежников, и просил помощи[85].

Полковник Бибиков 26 января выступил из Заинска и, прибыв в село Ляки, писал, что не встретил нигде мятежников, «да и от Мензелинска все бегут в степь, а большая часть в Нагайбаке теперь жмется»[86]. Отправив майора Неклюдова с ротой гренадер и ротой гусар, Бибиков приказал ему выручить Перского, что и было исполнено, причем в происшедшей схватке мятежники потеряли до 200 человек убитыми[87].

Прибыв 30 января в Мензелинск, полковник Бибиков не нашел и там мятежников; они, в числе до двух тысяч человек, собрались в селе Пьяном Бору, в 15 верстах от города, на реке Каме, где и построили укрепление «из дров наподобие палисаду», дороги, идущие в село, были завалены засеками и колодами[88].

На следующее утро, 31 января, Ю. Бибиков отправил подполковника Бедрягу с тремястами человек пехоты, эскадроном гусар и четырьмя пушками[89] и приказал ему выгнать толпу из Пьяного Бора, а укрепления сжечь.

Подходя к селению, Бедряга был встречен авангардом мятежников, охранявших дорогу, но оттеснил их и приготовился к штурму укрепления. Он разделил свои силы на три колонны и, поручив их майору Неклюдову, копной гвардии поручику Кошелеву и 2-го гренадерского полка поручику графу Санти, с трех сторон двинулся на укрепление. Мятежники встретили наступающих сильным огнем, но после жаркой схватки были отброшены и бежали, преследуемые гусарами; засевшие в избах были переколоты. В отряде Бедряги убитых не было, а раненых было всего 8 человек[90]. Мятежники оставили на поле сражения до 400 человек и лишились 60 человек, захваченных в плен, «которых, – доносил Юрий Бибиков, – я наказал кошками под виселицей и отпустил по-прежнему в свои дома. Теперь со всех сторон, из сел и деревень, приезжают с повинной; в одни сутки 40 деревень признали свою вину и у меня явились. Февраля 1-го числа прислал ко мне злодейский атаман Торнов, из Нагайбака, отставного прапорщика Скугаревского, брата родного тому, что у меня переводчиком. Не отвечая ему ничего на вопрос, велел публично, при наказании пленных, профосу под виселицей сжечь. Капитан Алексеев, что был в Нагайбаке с командой, оставя город, сочтя себя малым оный защищать, обще с воеводой ретировался в Мензелинск, которого я теперь арестовал и держу под караулом до повеления вашего высокопревосходительства».