Чем ещё меня можно было напугать на этом свете?
– Кстати, ты уже приготовил мне подарок? – я слегка отстранилась, чтобы заглянуть Тимбе в глаза. Его глаза имели поразительную способность менять цвет в зависимости от освещения – от почти янтарного до темно-карего, цвета свежезаваренного кофе, и в них можно было запросто утонуть и потеряться. Он, наконец, улыбнулся – нормально, а не вымученно.
– А ты мне?
Когда мне было лет десять, мама рассказала, что мы с моим другом Тимбой должны были появиться на свет в один и тот же день. Им с тётей Наташей, Тимбиной мамой, ставили одинаковый срок в женской консультации. Тимба и родился в срок – пятого мая, всё, как положено. Ну, а я… я, как обычно, "выпендрилась", и даже родиться мне приспичило на две недели раньше. Гревший поблизости уши брат, тут же прокомментировал это следующим образом: "А всё потому, что ты по натуре всегда была Овном, вот и торопилась зацепить его последний день. Баран упрямый ты, Арина".
На Сашку я тогда обиделась и не разговаривала с ним до самого ужина, хотя, конечно, обижаться по большому счету было не на что. Во-первых, он же сказал это любя, а во-вторых, сложно было не признать его правоту. Баран и есть. И, что бы ни было тому причиной, дальнейшей моей жизнью руководил огненный Овен, а не Телец, как было изначально запланировано кем-то на небесах.
Но на самом деле Тимба был не менее упрямым, просто он был спокойным, рассудительным и неконфликтным. А я – буйнопомешанной леди, которая в любой непонятной ситуации "лезла в бутылку" и вечно искала приключений на свою пятую точку. Просто удивительно, как он терпел меня столько лет.
– Я, как всегда – стырю у тебя идею, – сказала я, и мы расхохотались.
Так уж у нас повелось с детства, Тимба всегда дарил мне какой-нибудь креативный подарок, и через две недели получал в ответ что-то аналогичное. Он мне – толстовку с лемуром, висящим вниз головой на одной ноге, я ему – футболку с коалой, флегматично жующей фикус. Он мне – смешные перчатки с коготками на пальцах, я ему – волосатые тапочки – "йети". Он мне – огромного рыжего льва в зеленой майке с вышитыми инициалами "Т.М.", а я ему – диванную подушку с выбитым на ней своим портретом. Весёлые были времена!
Мы с Тимбой всегда были вместе. Всегда, с того самого времени, которого даже сами не помнили. В раннем детстве я вообще считала его ещё одним своим братиком, и приходила в ярость, если кто-то осмеливался сказать, что Тимба мне не родной. И вдруг всё изменилось.
В какой-то момент мы поняли, что нравимся, друг другу не просто, как друзья, а как парень и девушка… да, и такое бывает. Тогда ещё мы плохо осознавали, что происходит, просто чувствовали, что меняемся и никогда не станем прежними. Мы были слишком юны, слишком беззащитны перед силой, надвигавшейся на нас стремительно и неизбежно, как тайфун. Эта сила пробуждала доселе неведомые чувства, но и пугала одновременно. Иногда я даже начинала бояться оставаться с Тимбой один на один… боялась того, что может произойти между нами. Боялась и знала, что это непременно произойдёт.
******
Я почувствовала спиной холодок из открывшейся двери и услышала смущенное покашливание. Мы отстранились друг от друга ровно за секунду до того, как в помещение вошли остальные ребята, но Зуев явно успел увидеть что-то, ему не полагающееся, это хорошо было заметно по его довольной ухмыляющейся роже. Впрочем, меня не особо волновало мнение Зуева насчет моей личной жизни, гораздо важнее был вердикт. По животрепещущему вопросу, ну вы поняли.
