Пусть аисты вернутся! - страница 17

– Подопытная моя кошка-Снежка, – так же весело сказала она, – не размахивай градусником, а то заставлю мерять температуру снова.

– А, нет, забирайте, пожалуйста! – чинно положила градусник на две ладони и склонилась в поклоне перед нашей медсестрой, как преданный слуга перед господином.

– Кстати, – я хитро посмотрела на Авдотью, – а тренироваться на кошках вы сегодня будете?

– И повернулась к ней спиной, по которой струились уже лохматые кудряшки.

– Обязательно, – Авдотья Петровна забирала градусники, попутно отмечая, что-то в записях, – только все необходимое сделаю, и приду разгребать твою гриву.

– Заметано! – сказала я и вскочила с постели.

Как оказалось, вскакивать не стоило, потому что у меня снова зашумело в ушах и закружилась голова. Благо, меня подхватил и усадил на кровать вошедший врач. Молодой и довольно симпатичный, он заставил меня смутиться, покраснеть и опустить глазки. Девчонки в это время тихо посмеивались, а он увидел повязку на ключице, синяк под глазом, и этого ему хватило, чтобы, как ошпаренному, выскочить из палаты.

– Чего это он? – спросили мы с Лилей у Авдотьи.

– Ты его засмущала своим боевым раскрасом. – И медсестра градусником обрисовала в воздухе область моего синяка, который потихоньку начинал сходить.

– Ну, если он такой нервный при виде поджившего синяка, то что будет, если он будет резать? – скептически произнесла я.

– Так он не хирург, Снеж, – сказала Петровна, – он педиатр будущий. Тут он практикуется.

– Ааа, так он молодой и зеленый, – протянула я.

– Да не зеленый, он же шатен, – сказала рыжая Ира.

– Зеленый шатен звучит, как новый вид грибов, – засмеялась я.

– Вижу, Снежана, сегодня твое настроение улучшилось? – В палату вошла Маргарита Степановна; рядом стоял молодой доктор.

– Здравствуйте, Маргарита Степановна! – Мы все поприветствовали нашу любимую заведующую отделением.

– Пойдем со мной, детка, – сказала она, обращаясь ко мне, и вышла, пожелав девчонкам хорошего отдыха и эффективного лечения.

Я недоуменно на нее посмотрела, высунулась из кровати, потом залезла под нее в поисках тапочек, затем связала, как выразилась Авдотья, гриву, и явилась пред светлы очи Степановны в ее кабинет.

– Заходи, Снежка, – предложила она мне. – Хотя если хочешь, то нас ждет наша любимая скамейка во дворе и яблоки. – Она взяла со стула, на котором стояла ее сумка, кулек с яблоками.

Я радостно закивала. Вот наши посиделки – это единственное, что могло радовать в больничных буднях.

Скамейка стояла в тихом, укромном уголке за деревьями, голуби склевывали с асфальта брошенный заботливыми пациентами хлеб. Вот особо важный голубь хорохорится возле спокойной и скромной голубки. Я улыбнулась и подумала, что это можно даже нарисовать.

– Снежана, ко мне пришел Илья Ильич, – начала она, – наш молодой врач, попросил меня с тобой поговорить по одному деликатному вопросу. – Она неловко потеребила халат и протянула мне яблоко.

– Мытые, ешь, а то завтрак ты с этими разговорами пропустишь. Хотя я попросила, чтобы твою порцию оставили.

– Да не нужно, – я отмахнулась, – и разговорами сыта.

– Взрослеешь ты детка… – Она посмотрела на меня внимательно, легко провела пальцем по моей щеке, по которой пришелся кулак Олега.

– Вы что, об этом хотите поговорить? – догадалась я.

– Да, Снежана, – она кивнула, – как так получилось? Скажи честно, тебя дома обижают?

– Кто? – не поняла я. – Олег? Это он от неожиданности меня стукнул. Да и то, после того, как его стукнула я.