Ариэль, оглядываясь, подошла к прикрытым брезентом кругам, аккуратно запустила туда свою ручку и вытянула пакет. Проверив содержимое, она еще раз огляделась и перевесила руку с кульком за борт. Калид тихо скользнул ей за спину и перехватил руку. Девушка, вскрикнув, обернулась.
– И что вы хотели скормить рыбам? – спросил он, обдавая дыханием ушко студентки. Как же отказать себе в удовольствии пощекотать ей нервы?
Надо отдать барышне должное – в руки взяла себя быстро.
– Это мое, но я передумала, – сказала принцесса. Новый поток мыслей ворвался сам в сознание куратора. Нечто сумбурное на тему: «Почему мне так не везет и откуда он тут взялся?».
Мужчина, будто не обращая внимания на сопротивление девушки, перенес кулек над бортом и заглянул в него. Изобразив удивление и подняв брови, он посмотрел на старосту.
– Я не знала, какой здесь бар, прихватила себе, а ассортимент тут хороший, и решила выкинуть, – пояснила Ариэль, достаточно спокойно и уверенно. Да, королевский двор – отличная школа. Важно, не что говоришь, а как. Только и он во дворце вырос, а страна значения не имеет.
– За что же вы так с напитком из лоз? – ухмыляясь, спросил профессор и достал одну из бутылок. – Вино не из дешевых, хороший год. Это из магазина или семейные запасы?
– Магазинное. И я уже сказала, что хотела выбросить, – начала злиться девушка. – Вы же меня не за процессом распития застали? А за избавлением от запасов.
– И что же, вы планировали самостоятельно приговорить три бутылки? – куратор еле сдерживал смех. Он не так давно оставил студенческую скамью. И то, что президент студсовета защищает своих подопечных – вроде похвально… Но лгать нехорошо. Особенно ему.
– Да, – гордо вздернула подбородок Ариэль. Ее мысли были более красноречивы. Лейс много нового о себе узнал. Ее желание врезать ему в челюсть едва не вызвало широкую улыбку. «Конечно издеваюсь, милая, а как ты думала? И в дальнейшем буду, пока не научишься себя в руках держать в любой ситуации, а не от случая к случаю». Ее воспоминания об их первой встрече и сетование на потерю уверенности, что была тогда, всколыхнули и в нем нотки ностальгии. «Ты играла тогда, девочка. До момента выхода из бара играла, а потом непосредственность и открытость стали брать верх, и именно тогда я пропал». «И нет, на глупую овцу ты не тянешь». Калид искренне любовался храбрящейся студенткой, готовой до конца стоять на своем. Пожалуй, стоит продолжить, она-то не рискует его мысли читать, а пауза затянулась.
– Не верю, что вы так горазды пить, – покачал головой Лейс. – В ту ночь, когда я вас доставлял из бара домой, на столе было всего три бутылки и одна из них только начатая, – на скорое признание он не надеялся, но может хоть скажет, что думала поделиться с друзьями?
– А я докажу, если откроете, – упрямица не сдавалась. Мужчина понял, что она скорее упьется до бессознательного состояния, чем выдаст ребят.
– Хорошо, открою, пойдемте, – пригласил куратор следовать за собой. – Пойдемте, пойдемте.
Улавливая проклятья в свой адрес и в адрес всего рода мужского, Калид провел барышню до шезлонгов и легким движением руки, отработанным в свою студенческую пору, открыл вино.
– Вы прямо из горла пить будете?
– Да, – Ариэль выхватила вино и, сев на шезлонг, сделала первый глоток.
Судя по этикетке и аромату, что он успел ощутить, напиток был красным, имел богатый букет и тонкий вкус. Как раз то, что она предпочитала, согласно данным, собранным другом Лейса. Улыбка девушки это подтверждала. Подавив в себе желание забрать у нее вино, посадить к себе на колени и зарыться лицом в завитые локоны, Калид сказал:
