***
Я очнулась на каменном ложе, раны зажили, но тело запомнило и сохранило воспоминание о той физической боли, что причинил мне Дракон. Невидимые помощники, эти мерзкие безмолвные соучастники неуклюже расчесывали мои волосы, вплетая в них бусины из золота и жемчуга. На каждом моем пальце сияло кольцо с большим драгоценным камнем, а на шее лежало тяжелое золотое ожерелье.
– Тебе нравиться? – Дракон лежал рядом, с очень довольным видом, поглаживая пальцем мою руку.
Мне захотелось сорвать с себя все украшения, что сковали и, кажется, жгли меня, но я побоялась гнева Дракона.
Когда лежать рядом с ним стало невыносимо, я медленно встала с ложа, но тут же поскользнулась на лежащем на полу винограде и упала в груду фруктов, что были навалены казалось повсюду, я лежала, сотрясаясь от плача в бесплотной попытке подобрать рассыпавшиеся плоды, они же катились все дальше и дальше, прячась в тени. Дракон громко засмеялся, для него все это было игрой, я же съёжилась, глотая соленые слезы.
Дракон неотступно желал меня и мою магию, не позволяя вырваться из его пещеры. Каждый раз его потребности возрастали, а вместе с ними возрастала и моя боль. Я лежала на краю ложа, мечтая о том, чтобы мои сломанные кости срастались как можно медленнее. Моя память о боли накапливалась, как груз, который я не могла сбросить, она перемешивалась с потоками моей магии, делая ее тяжелой и ядовитой. Это лишь возбуждало дракона, он играл с ней как дикий кот с мышкой-полевкой, он цеплял своими острыми когтями, разрывал и пожирал ее куски, она дурманила его и вскоре все начиналось заново – бесконечный круг, зацикленный на страсти и страданиях.
Вместе с тем с каждым днем, Дракон околдовывал меня, затягивал в капкан своего могущества и загадочной красоты. Постепенно Дракон стал центром всей моей вселенной; больше ничего не имело значения: ни страх, ни боль, ни собственные сомнения. Когда он улыбался мне, его губы складывались в лукавой усмешке, моё сердце заливало горячее золото, как будто само солнце согревало мою душу. В эти минуты всё вокруг меняло свой цвет: горький холодный мир становился горячим и светлым, и я старалась поймать втянуть в себя его дыхание, наполняясь чувством блаженства.
Однако, как только внимание Дракона уходило, боль вновь заползала в моё тело, и я чувствовала, как тьма и отвращение сжимают меня и тянут вниз, в глубокую дыру одиночества. Все мои желания и мечты становились запутанными узлами, которые невозможно было развязать. Я была пленницей опьяняющего безумия магии Дракона, и больше всего я боялась, что не смогу видеть его ласковую улыбку и свирепую силу его взгляда.
Иногда Дракон позволял чародейкам появляться в своей пещере. Они наполняли её своим смехом, весело кружились и бегали, словно искорки света, оживляя могущественную тьму пещеры. Они качались на люстрах, смеясь, и создавали атмосферу радости, в то время как Дракон с благосклонной улыбкой наблюдал за их играми и проказами. В эти моменты все пространство пещеры наполнялось легкостью, теплом и вдохновением. Я же сгорала от ревности.
Я отчаянно ненавидела чародеек. Когда я наблюдала, как Дракон общается с ними, моё тело наполнялось волнами ярости. Я лишалась рассудка. Я хватала соперниц за волосы и, не в силах контролировать себя, вытаскивала их из тени его величия, как будто каждая такая попытка могла вернуть мою власть над ним. Я сталкивала их в пропасть, что зияла в центре пещеры, я сжигала их заживо своей магией, лишь бы они исчезли из его поля зрения, исчезли из нашего мира. Но тут же появлялись новые чародейки, что воровали внимание Дракона, снова и снова, и я в новом припадке огненного бешенства убивала, мстила, ненавидела. Дракона все это веселило.
