– Конечно, меня не было потому, что выходил проводить вашу гостью.
Спокойный голос и открытый взгляд светлых глаз, которые смотрели на старика без малейшего намека на лукавство, убедили Генри Трейси окончательно в том, что он беспокоился напрасно.
– Плесни мне и себе. Надо взбодриться. Нет лучшего способа, чем глоток рома.
Акан исполнил пожелание и послушно осушил кубок вслед за хозяином дома.
Убедившись, что их вынужденная ложь не причинила старику вреда, Мать Теней приступила к выполнению миссии, которую считала не столько опасной, сколько хлопотной.
Ей не хотелось раньше времени раскрывать перед демоном свою заинтересованность в судьбе Юджина. Бенун другое дело, они связаны кровным родством, причем, достаточно свежим. Она до последнего надеялась, что история с Юджиным лишь коснется судьбы Бенун, а не прорастет в нее, принудив к самопожертвованию. Желание демона присосаться к абоса ей было понятно. С помощью Юджина это удалось пока еще не в полной мере, но с каждым часом сила демона росла и с этим надо было что-то делать.
Мать Теней нашла Юждина там же в пещере. Он был жив, но посиневшие губы, измученные глаза были прикрыты в полузабытьи и говорили о том, что последние часы юноше пришлось пережить изощренные пытки. Она обратила внимание, что дыхание его стало хриплым и прерывистым.
– «Убить не убивает, мучает и тянет силы из обоих. Хитро придумано. Абику лучший в своем деле. Ему бы палачом у смертных быть, а не демоном, берущим плату за свои сомнительные подарки душами нерожденных младенцев».
Мать Теней задумчиво рассматривала Юджина, раздумывая над тем, как к нему подступиться.
Она ощутила присутствие других людей и существ. Одно из них было ей знакомо: хранитель Акана, Убо, в далеком прошлом принявший облик крысы., которая сейчас пряталась за скалой, прикрыв себя и своих двоих спутников невидимой завесой. Мера нелишняя, учитывая, что вокруг Юджина уже вовсю суетились мелкие кровожадные твари-падальщики, чувствующие добычу.
Мать Теней, обозревая пещеру, пребывала одновременно в нескольких местах и в разных ипостасях. Оставаясь невидимой, она проникала глубоко в подсознание Бенун, поддерживала ее, спорила с ней, пока не поняла, что та не отступится.
– «Зачем ты мучаешь себя? Освободись!»
– «Нить Юджина в руке демона. Сделаю хоть одно движение, его голова слетит с плеч. Если хочешь помочь мне, освободи его и дай знать, что Юджин под твоей защитой. До этого не раздражай своими нравоучениями и напоминаниями, что я абоса. Без этого тошно».
Неподвижную фигуру можно было заметить на берегу бушующего океана. Мать Теней наслаждалась стихией и внимательно изучала клубки нитей жизни, которые успел основательно запутать алчный, ненасытный Абику.
– Скольких ему удалось заманить в свою сеть? – удивлялась она, не переставая удивляться непоследовательности людей – в сети демона попадались, как правило те, кто не верил в духов, но при случае не упускал возможность к ним обратиться.
Осторожность, с какой ей приходилось действовать, была обусловлена незыблемым правилом: «…наказание не может быть без справедливости и точного знания вины».
Там, во что она вмешалась, все было неоднозначно. Ей приходилось подолгу наблюдать, прежде чем она решала выйти из своей тени. Подобного не случалось столетия. А тут ей пришлось показать себя несколько раз. Если так пойдет и дальше, слух о том, что асбоса чем-то встревожены, распространится среди смертных и начнется смута в ожидании конца света. Слишком высокая цена даже за такое прекрасное создание, как Бенун. Если битва, к которой следует подготовиться, будет проиграна, земная Бенун станет мученицей, а ее душа соединится с сестринством и все.
