Горизонт знакомо накренился, когда он вошел в вираж. Стеклянная гора на мгновение повисла над головой, и он посмотрел прямо вниз, на лесистые холмы, видя крошечные фигурки, шатающиеся по склонам во власти ураганных ветров. Вися здесь, высоко над верхушками деревьев, он мог видеть, что монстры из кружащегося света все гуще и быстрее надвигались на вершины холмов, шагая, как гиганты, оставляя за собой вихри ветра и звука. На мгновение он оказался во власти урагана, наблюдая, как огромные вращающиеся веретена величественно движутся по поверхности новой земли.
Затем вихрь снова подхватил его, и он вслепую закружился в самом сердце вихря, оглушенный его ужасным вопящим ревом, раскачиваясь из стороны в сторону на ноющих крыльях, слишком ошеломленный, чтобы бояться или думать. Время остановилось. Наполовину потерявший сознание, он кружился взад и вперед на непреодолимом ветру. Он закрыл глаза от летящей пыли, зажал уши руками, чтобы заглушить оглушительный рев взрыва, и позволил урагану делать с ним все, что ему заблагорассудится.
Керн почувствовал чью-то руку на своем плече и очнулся от полудремы.
Он подумал, что я, должно быть, снова на земле, и сделал инстинктивное усилие сесть. Движение бросило его в нелепый штопор, и он широко открыл глаза, чтобы увидеть землю, вращающуюся далеко под ним.
Он несся с потрясающей скоростью в верхних слоях воздуха по холодной, визжащей полосе ветра, и рядом с ним легко двигалась девушка с такими же широкими крыльями, как у него, параллельно его полету.
Длинные светлые волосы струились за ее спиной, открывая ее голубоглазое лицо, порозовевшее от порыва ветра. Она что-то кричала ему, но ветер срывал слова с ее губ, и он не слышал ничего, кроме этого пронзительного, непрерывного воя вокруг них. Он мог видеть, что она держала его за одну руку, а свободной рукой яростно указывала вниз. Он не мог слышать ее слов и знал, что, вероятно, не смог бы их понять, если бы понял, но значение жеста он не мог перепутать.
Кивнув, он высоко поднял левое крыло и изогнул тело дугой, описывая длинную нисходящую спираль к земле. Девушка повернулась вместе с ним, и вместе они боком заскользили по стремительным воздушным потокам, осторожно лавируя против ветра, выбирая путь инстинктивными мышечными реакциями расправленных крыльев, в то время как земля под ними качалась и поворачивалась, как мокрый тюлень.
Керн скользнул вниз на волне ликования, подобного которому он никогда в жизни не испытывал. Он мало что знал об этом мире или о девушке рядом с ним, но одно было ясно -он больше не был одинок. Больше не единственное крылатое существо на чужой планете. И это долгое скольжение вниз, похожее на движение совершенных танцоров, отвечающих друг на друга самым изящным движением, было самой приятной вещью, которую он когда-либо знал.
Впервые он осознал один из величайших секретов летной гонки -летать в одиночку – значит познать только половину радости полета. Когда другое крылатое существо движется рядом с вами по воздушным путям, скорость соответствует скорости, крылья бьются как одно целое, тогда, наконец, вы испытываете полный экстаз полета.
У Керна перехватило дыхание от радости и возбуждения, когда земля понеслась прямо на них, и он накренился от стремительного скольжения. Внезапно взмахнув крыльями, он изменил свое положение в воздухе и нащупал обеими ногами твердую землю. Ему пришлось немного пробежаться, чтобы снизить скорость, и девушка бежала рядом с ним, задыхаясь и слегка смеясь на бегу.
