Далее следовало, что они погубили секретарей Центрального Комитета партии Жданова и Щербакова (годы назад), навредили здоровью маршалов Василевского, Говорова, Конева и других. После этого: «Большинство членов этой террористической организации были в связи с международной националистической еврейской буржуазной организацией «Джоинт», которая организована американской разведкой якобы для помощи евреям в разных странах. Фактически, по указаниям Центрального американского разведывательного бюро, эта организация проводила шпионскую деятельность, терроризм и другие вредительские акты во многих странах, включая Советский Союз. Вовси признался следователям, что через Шимелиовича, живущего в Москве, и известного еврейского буржуазного националиста Михоэлса, «Джоинт» давала ему указания уничтожить главных руководителей СССР. Установлено также, что другие участники террористической группы были давнишними агентами Британской разведки.
Расследование будет скоро закончено».
Мы всей семьей читали и глазам не могли поверить. Отец плакал:
– Не верю, не может быть!.. Я знаком почти со всеми ними – это лучшие, честнейшие врачи… Боже мой – Вовси, Мирон Семенович, мы работали вместе, я встречался с ним на войне – это же гений!.. Даю голову на отсечение, что это какая-то ошибка…
Я описываю это через пятьдесят лет и стараюсь восстановить в памяти реакцию публики. Моим читателям, для которых это – история, наверное, трудно себе представить, какое впечатление это произвело на всю страну. Со времени объявления о вероломном нападении Германии и начале войны не было более будоражущего сообщения. Все люди, особенно интеллигентная прослойка, понимали, что каждое слово в нем было проверено и взвешено самим Сталиным – без него делать такое сообщение не посмел бы никто. Но если так, то оно могло отражать только два факта: или это невероятное сообщение – правда, исходящая от главы страны; или этот глава обезумел и открыто публикует провокационную ложь. Но во все это было невозможно поверить.
Для медицинской общественности это было как взрыв бомбы, которую долго держали скрытой. Для всех евреев, в первую очередь – для московских евреев, этот антисемитский выпад был тяжелейшим шоком, такие раньше проводил Гитлер в фашистской Германии, но ничего подобного никогда не было в Союзе. Для всей интеллигенции, и так уже затравленной кампаниями обвинений, арестов и унижений, это было новое грозное предупреждение. А для всего пьяного в тот день населения страны это прозвучало колоколом, призывающим к битве за русских, за Россию. Что – еврейские доктора травят русских?! Что – они хотят уничтожить наше правительство?! Что – они агенты еврейской организации?! Что – они действуют по указанию американских и британских разведчиков?! Да мы их, мать!..
Я ехал к себе в больницу и слышал в метро, как люди переговаривались:
– Поймали все-таки! Теперь не отвертятся.
– Неужели это правда?
– Чего же, ты думаешь, стали бы тогда сообщать, если неправда?
– Что-то, конечно, должно быть.
– Не «что-то», а все было. Еще больше узнаем.
– Это же звери какие-то, а не люди!
– Не понимаю, как можно было доверять им лечить правительство?
– Я даже не знаю, как доверять врачам в нашей поликлинике – среди них полно евреев.
Голосов сомнений и протеста слышно не было – кто бы посмел вслух выступать против сообщения правительства? Если и были сомневавшиеся, то они помалкивали.
