Возле строений я заметил несколько человек. Среди них был и старик. Он жестикулировал, указывая на меня. Когда все скрылись, молодой перешел ручеек по перекинутым через него шатким доскам и направился к крайнему, более или менее похожему на дом строению. Я направился за ним, надев по пути олимпийку, чтоб прикрыть тату, для перестраховки. С виду божьи одуванчики, но кто их знает?!
Вблизи «дом» выглядел еще отвратительней. У нас сараи бывают приличнее. Неужели они здесь постоянно живут? Доски почернели и кое-где подгнили. В щели между ними могла пролезть целая рука. Я задался вопросом, почему бы им не построить нормальный сруб, благо халявного материала вокруг достаточно. Но не успел как следует подумать. Молодой вошел внутрь, позвал меня за собой.
Внутри, однако, все выглядело лучше. «Дырявые» стены для тепла были завешаны ковром. Имелась вполне приличная кровать, за пару часов сна на которой я сейчас продал бы душу, не говоря уже о злополучном коде на моем плече. Свет падал только из двери и одинокой свечи на массивном столе. За ним сидел человек, так контрастирующий с окружающей обстановкой, что я чуть не рассмеялся. Мужчина в черном строгом костюме улыбнулся и развел руки, словно зовя меня в объятия: «Илья-я!», – протянул он. – «Мы тебя заждались!»
Я нахмурился. Мне было страшно.
4.Дети
Со страху до меня не сразу дошло, что это не настоящий человек, а очень реалистичная голограмма, проецируемая из белого со скругленными углами кубика не больше ладони, стоящего возле свечи. И откуда у них такие технологии?!
– Садись! – сказал мужчина и усмехнулся. – Не бойся ты!
Я ошеломленно сел на низкий табурет на трех ножках. Вот уж такого я точно не ожидал!
– Ну что, Илья, как добрался? – он расхохотался.
– Вообще-то не очень хорошо, – честно сказать, я не знал, что он хочет услышать. Он! Тот самый мужчина, который был в моих видениях. – Почему я здесь?
– Ты что не помнишь?
– Я помню, вы мне дали выпить какую-то ерунду и подозреваю, что именно поэтому ничего и не помню.
– Это верно. Но ты не должен был забыть своей миссии, только… эээ… об остальном.
– О чем?
– Сейчас это неважно. Сейчас выслушай меня внимательно. Не перебивай. Куб может разрядиться, и у тебя не будет возможности со мной связаться…
– Но! Как я попаду домой? – испуганно спросил я.
– Не перебивай! – рявкнул мужчина. – Главное, ты должен найти причину, куда пропадают дети и почему! Первый ребенок пропал именно здесь. На данный момент в розыске уже пятнадцать детей от трех до четырнадцати лет, и есть подозрения, что все эти случаи связаны между собой. Допроси всех отшельников. Осмотри местность. А потом ты найдешь, как выбраться.
– А что с моей семьей? Они знают, где я?
Мужчина слегка замялся, и тут куб погас.
Я подскочил к аппарату, бессмысленно потряс его в руках и заорал «Что с моей семьей?!». Молодой испуганно посмотрел на меня и попятился, видимо, опасаясь, что я могу наброситься и на него. Я сел обратно на уродливый табурет и уронил голову на руки, пытаясь осознать услышанное. Что за бред?! Какие дети? И при чем здесь этот идиотский код? Я поднял глаза на молодого.
– Тебя Иван зовут?
Он кивнул. Ну, наконец-то, хоть какое-то взаимопонимание.
– Ты знаешь, что с моей семьей?
Иван покачал головой.
– А что ты знаешь? Рассказывай!
– Не велено! – тихо ответил он.
– Твою ж мать! – тихо выругался я.
– Идем, отведу к тому, аже может баять! – я покачал головой, еще удивляясь их странной манере разговаривать, но все же пошел за ним. Не по словам, а по интонации, я понял, что Иван отведет меня к человеку, который сможет мне хоть что-то доходчиво объяснить.
