– …мать!!! – и грубо опрокинул капот. Схватка закончилась разгромным унижением. Егор пнул банку из-под колы, погнал её мимо деда к детской площадке. Не удержался, чтобы не поддеть ветерана:
– Не получается, дядя Миша?
В заднем кармане Егора зазвонил телефон.
* * *
– …хрен бычий! – дядя Миша зло пнул колесо. Егор сделал страшное лицо и приложил телефон к уху.
– Ты где был?! – он отстранился, чтобы не оглохнуть.
– И тебе привет, Чекуряшка.
– Егор!
– Ленусь, – с готовностью отозвался он.
Сейчас Ленка кусает губы, чтобы не показать хамский темперамент. Она использовала паузу максимально полезно, натянуто спросила:
– Ты где был два дня, Егор? Мы с матерью чуть с ума сошли!
– В цирке, – признался Егор. Раз, два, три…
– Что?!
– В цирке, – повторил он. Огорчала необходимость раскрывать тему полнее.
– В каком цирке? – теперь она накручивает стружку волос на мизинец. Быть разносу. – Ты пил!
Егор нашёл глазами сестру и обречённо согласился:
– Пил!
Трубка плавилась в руках.
– Ты… – Ленка захлебнулась от ярости. Стучит, наверное, ногтями по кружке, выбивая барабанную дробь. Приговорённый, встаньте… Егор встретился глазами с дядей Мишей, поискал участия – тот недобро прищурился, постучал пальцем по лбу.
– Лен, – Егор вильнул воображаемым хвостом.
– Ты…
– Лен, – протянул он. – Прости! Славка Евтюхов приехал, мы по маленькой – так и накидались. Извини.
– Мудак! Ведь можно было позвонить!
– Телефон клоунам в карты проиграл.
– Клоунам?
– А у директора цирка телефона нет. Теперь нет. Мы в его каморке пили. Сначала. Потом у тигров…
– Лучше б они тебя сожрали!
– Да они полудохлые…
– Я сейчас приеду! – резко оборвала Ленка и отключилась. Егор уставился на красочную заставку телефона: Катька, мама и Ленка в рое мультяшных ангелочков. Сейчас он сполна познает радость семейного скандала, не успев дойти до ЗАГСа. Как весело было вчера, и как плохо станет минут через тридцать. Сердце сжалось от недоброго предчувствия. Егор облокотился на капот, почесал затылок.
– Есть закурить, дядя Миша?
Дед подошёл, извлёк пачку сигарет из нагрудного кармана, выбил одну, подпалил, блаженно затянулся. Выдохнул струйку дыма и только затем подметил:
– Ты же не куришь.
– Не курю, – согласился Егор.
– Не начинай.
– Не буду.
– Правда, что ли, в цирке гулял? – поинтересовался Палыч.
– Угу. Сослуживец там администратор – Славка Евтюхов. Может, помнишь, ушастый такой, вечно в школе с чернилами на лице бегал. Рисовать любил.
– Молодец, – усмехнулся дед.
– Славка? Почему?
– Ты, дурень, молодец! – Палыч похлопал по плечу. – Артисточки были? Голые такие, с перьями вместо платьев…
– Да ну тебя! – огрызнулся Егор. Поморщился от угрызений совести, припоминая, как Славка сватал престарелую дрессировщицу, а Егор гоготал, размахивал хлыстом и рычал, как рассерженный вервольф. Гимнастки обозвали халявщиком, но, памятуя, что он чей-то друг, хлопали ресницами да изощрённо острили. Потом он подвязался раздавать контрамарки прохожим… Не будь первым клиентом милицейский наряд – кто знает, когда бы отпустила Мельпомена. Нескоро, ох, нескоро… Леночка, Ленуся, Чекуряшечка моя – как стыдно!
– Ладно, дядя Миша, дай сигарету, – попросил Егор.
– Да, Егорка, драпать надо, – посочувствовал Палыч и протянул пачку.
Драпать… Куда, в Голландию? Егор неуклюже управлялся с куревом и в конце концов глотнул горечи. Надрывный кашель сложил его пополам, по щекам побежали слёзы. Ветеран не преминул воспользоваться случаем – хлопнул чугунной ладонью по спине.
