Внутри было прохладно и тускло. Свет от длинных потолочных ламп мерцал, как будто собирался погаснуть. Возле входа стояли ящики с луковицами, картошкой и капустой, от которых пахло сыростью. В дальнем углу тянулись полки с крупами, консервами и дешевыми сладостями. Магазин был старый, с потрёпанными стенами и полом, где кое-где отсутствовала плитка. За прилавком сидел невысокий мужчина в вязаном жилете поверх футболки, с усталым лицом и пушистыми седыми бровями. Он лениво перевёл взгляд на вошедших. Мужчина прошёл мимо, не глядя по сторонам, и растворился в проходах между полок. Женщина с Аней направились к стеллажу с хлебом.
Женщина взяла три булки хлеба в полиэтиленовой упаковке и подошла к прилавку, Аня последовала за ней. Расплатившись за хлеб, женщина обратилась к продавцу:
– Извините… У неё, похоже, живот скрутило. У вас есть активированный уголь? Или Смекта? Может быть, хотя бы Но-Шпа? – Она кивнула на Аню, которая опустила голову и сжалась, изображая недомогание. – Что-нибудь от живота, пока доедем до аптеки.
Продавец нахмурился, с сомнением посмотрел на Аню, потом медленно поднялся.
– Сейчас гляну. Вроде в подсобке что-то лежало. Подождите тут.
Он скрылся за дверью у кассы.
Мужчина тем временем прошёл к выходу, поддерживая руками оттопырившийся живот куртки и вышел из магазина. Женщина и Аня остались у прилавка, не подавая виду. Через минуту продавец вернулся, протягивая блистер с таблеткой и потрескавшуюся кружку с водой. Аня послушно проглотила таблетку. Женщина поблагодарила, вздохнула с облегчением и, как бы между прочим, спросила:
– Картошка только прошлогодняя, молодой ещё нет?
– Пока нет. Импортная дорогая, я её не беру. А наша только месяца через два будет.
Женщина кивнула, поблагодарила ещё раз, взяла Аню за руку, и они неторопливо вышли из магазина.
Они сразу уехали. Когда они выехали обратно на трассу, мужчина сказал:
– Доставай. Под маленькой кушеткой.
Женщина согнала Аню и откинула сиденье меньшей кушетки. Там, поверх барахла, лежал белый полиэтиленовый пакет, в котором угадывались формы банок и упаковок. Достав пакет, женщина разместила его у себя на коленях и начала перебирать содержимое.
– Почему не взял макароны? – спросила она, закончив извлекать продукты.
– Не дотянулся, – буркнул мужчина.
– Зато есть тушёнка, – заметила Аня. – Настоящая?
– Настоящая, – сказал мужчина, чуть усмехнувшись.
Они съехали с трассы и остановились на пустой стоянке у обочины – место было безлюдное, окружённое кустами и парой старых деревьев. Машина заглохла, и наступила тишина, нарушаемая только шелестом листвы и щебетом птиц. Решили поесть. Мужчина достал из фургона небольшую походную плитку и стал заправлять её бензином из канистры. Женщина вытащила из рундука свёрнутый плед, расправила и вытряхнула его. Расстелив плед на траве, она достала из фургона банку тушёнки, коробку с пластиковыми ложками и нож. Аня с интересом наблюдала за приготовлениями.
Мужчина чиркнул зажигалкой и осторожно поднёс пламя к горелке. Плитка вспыхнула, загудела.
– Я могу чем-нибудь помочь? – спросила Аня?
– Умеешь открывать консервы? – женщина протёрла банку тушёнки тряпкой, поставила её перед Аней и протянула ей нож. Аня неуверенно взяла нож и замерла, уставившись на банку.
– Понятно, – сказала женщина и забрала нож. – Смотри и учись.
Она поставила нож вертикально на банку и ударом сверху по рукоятке пробила жесть. Потом начала делать прорезь по кругу.
