Рабы бессмертия - страница 15

– Ты! – яростно шептал он. – Ты! Долг убьет тебя! Мы найдем тебя, слышишь, тварь?

– Я не тварь, – ответило существо.

– А кто ты? Кто?!

– Я вспоминаю… я скоро вспомню. Мне нравится это место, – прошипело оно, приблизившись и вплотную разглядывая бойца.

Было что-то непостижимое в этом взгляде и движении существа. Оно словно разглядывало человека изнутри, изучая видимые только ему процессы, а стоящий перед ним человек был не более чем что-то, что не имеет ценности и вообще смысла как такового.

– Чего ты хочешь? – с ненавистью спросил долговец.

– Они тоже меня спрашивали, – ответило оно.

– Кто «они»? – сверля взглядом Ржавого, спросил долговец.

– Они, – существо посмотрело за спину Оводу.

Долговец попытался посмотреть назад, но обзор был ограничен. Он почувствовал, как заныла заколотая иглами медицины шея. Ржавый по-прежнему стоял и смотрел на него, но теперь отдалившись. Сейчас Овод смог осмотреть его, это был мужчина, пусть в далеком прошлом, но изначально это мужчина. Весь покрытый струпьями ржавого цвета, без всякой растительности на теле. Удлиненные руки и ноги при обычного размера теле делали его безобразным и жутким.

– Противовирусный препарат церезин бета закончен, – раздался негромкий женский голос программного обеспечения медицинского блока во внутренних динамиках экзоскелета. – Вирусная инфекция продолжит распространение. Срочно обратитесь к специалисту. Повторяю…

Голос повторил информацию еще раз, затем еще раз. Черное отчаяние и понимание того, что происходит, навалилось на долговца удушающей простотой. Его заразили. Вот эта тварь. Он вспомнил ощущение капли слюны на щеке, даже сейчас он чувствовал ее.

– Тварь!!! – прошептал он, испепеляя Ржавого взглядом.

Тот, наконец, увидел что-то, что искал внутри человека, едва заметно кивнул.

– Уже не долго, товарищ, уже совсем не долго…

***

Тем временем где-то в окрестностях Янтаря группа зомби брела за спокойно идущим объектом номер шесть. Стоящие на отдалении сталкеры в бинокль наблюдали за ними.

– Во дела! – сказал один. – Идут как овцы за бараном.

– Да нет, этот просто получше сохранился, прут все бестолочи, куда ветер дует, – возразил другой, – пойдем давай, нам еще до точки часа два пиликать, до темноты надо расположиться.

Сталкеры убрали бинокли и двинулись своей тропой. Шестой номер, с наколкой Зубр, вел четверых в ту самую лощину с открывающимся внутрь двустворчатым люком. Проломившись по чахлому подлеску, он дождался, пока его спотыкающиеся и путающиеся в коротких торчащих из земли прутьях собратья дойдут, наконец, до прямоугольного куска металла, не выделяющегося цветом среди бурых листьев. Через минуту, глухо лязгнув затвором, люк отворился, обнажив черную пустоту подземелья. Мертвецы, покачиваясь и подергиваясь, один за другим спустились под землю, последним вошел Зубр. Люк медленно затворился.

Несколько дней Трофим ходил по базе Свободы, привыкая к новым порядкам и расписанию, знакомясь и общаясь со сталкерами, в чем находил для себя немало удовольствия и узнавал много нового. Представители, так сказать, науки и практики группировки заняли всю левую часть большого ангара, куда Трофим в первую очередь и направил свои ноги.

Больше всего его удивила работа двух сталкеров по кличке Худой и Рваный. Оба действительно соответствовали своим прозвищам. Худой – высокий, застенчивый, светловолосый долговязый парнишка, чья походка в раскачку сразу выделяла его среди остальных. Рваный – среднего роста, также не выделяющийся избыточным весом, совсем молодой человек, с серьгой в ухе, неизвестно, по какой причине надрезал себе одежду и в коленях, и в локтях, еще несколько продольных разрезов сделал на куртке, отчего при каждом его движении была видна светлая подкладка. Но напарники были рукастые, молчаливые и чем-то неуловимо похожие друг на друга. Их отдел в ангаре состоял из трех комнат. В первой они жили, во второй собирали артефакты и тестировали их, в третьей держали готовые сборки. В отличие от сотрудников Янтаря, всегда работавших в перчатках, очках и вообще крайне церемонно, Трофим в первый же день увидел, как Рваный, зажав в тисках нечто светящееся, стучал по нему со всей дури молотком. Нечто светящееся шипело и плевалось искрами, пару раз обжегши руку сталкера, на что он айкал, но продолжал молотить молотком. Позже оказалось, что эта сборка предназначалась для усиления защитных свойств комбинезона, по заказу Коваля, но она не помещалась в предназначенный для нее кармашек комбинезона, поэтому Рваный сбивал ей края. Худой же испытывал маленькую воронку в качестве универсального утилизатора отходов. Стоит ли говорить, что небольшая метровая воронка, вьющаяся на листе железа, стоящего посреди второй комнаты, вызвала у Трофима оторопь. Худой же невозмутимо подкидывал ей всяческий мусор, собранный им во дворе, и постоянно тихо поругивался на то, что воронка, как он назвал ее, Юлька, отказывалась спрессовывать мусор как следует. Действительно, сломав и скомкав стекло, бумагу, тряпки и прочее в плотный шар, домашняя аномалия выплевывала его обратно. Худой щупал и взвешивал произведенное, пробовал напильником и разочарованно покачивал головой, подкладывая осколки других артефактов под металлический лист. На взгляд Трофима, одна эта воронка могла обеспечить небольшое производство то ли тротуарной плитки, то ли отделочных материалов, в любом случае полученный шар, диаметром почти десять сантиметров, невозможно было сломать, а напильник практически не оставлял на нем следов. Эти два парня, совсем не похожие на его коллег из пятой лаборатории, на порядок или два порядка глубже понимали свойства артефактов и что из них можно сделать. Трофим вспомнил, как смешно, практически на подушечках носили свои «пустышки», «батарейки» и прочее ученые на Янтаре.