В голове Этер роились вопросы, которые она побоялась высказать. В Триане из-за острого дефицита специалистов деление на профессии было строгим. Люди обучались с самого детства, и уже к двадцати годам обладали широкими познаниями в выбранной области. Существовал лишь один минус: эта область была крайне узкой. В свои неполные девятнадцать Этер почти не умела готовить, не знала иностранных языков и плохо считала. И по мере взросления она столкнулась с по-настоящему серьезной проблемой: тем для разговоров с людьми становилось все меньше. Единственным человеком, с которым она чувствовала себя комфортно, была Дарли – лучшая подруга и тоже врач. С родителями она обсуждала погоду, со старшей сестрой Нилин почти не общалась (когда сестра – командир полка в составе Северной армии, ваши взгляды почти противоположны). С Варионом лишь вспоминала детство, а с младшими Афеной и Грео пространственно говорила о жизни и спрашивала об уроках. Кирай, с которым она встречалась больше двух лет, не был исключением. Этер лишь с отстраненной улыбкой слушала, как он рассказывает о световых волнах и относительности времени. Она просто знала, что однажды ей нужно выйти замуж, и считала Кирая подходящим вариантом.
– Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, – когда они отошли на достаточное расстояние, Эон обернулся, – и когда-то я думал так же, как и ты. Но жизнь нельзя разделить на части и провести между ними четкие границы. Вот скажи, разве ты не сможешь развести костер?
– Смогу, если буду знать, как, – согласилась Этер, догадываясь, куда он клонит.
– В этом и дело. Неужели перевязать рану может только врач?
– Разумеется, – с некоторой долей гордости ответила Этер. Снова, как и в госпитале, она почему-то осознавала свою уникальность и оттого ею гордилась. – Только врач знает, как это сделать правильно.
– А если ты объяснишь мне, как это сделать, я всё равно не смогу?
Этер нахмурилась. В принципе в перевязке ничего сложного не было, лишь пара нюансов, о которых она догадывалась на основе многих лет обучения.
– Возможно, – нехотя согласилась Этер, – если я дам четкую инструкцию. Но я не смогу предусмотреть все случаи и любые раны. Даже если я объясню сотню травм и их лечение, все равно вам встретится сто первая и вы не будете знать, что делать. Для подготовки у меня ушли годы, а вы просите рассказать все за пару дней?
– Именно поэтому ты с нами и пошла.
– Но всё же, если вы ждёте однозначного ответа, – продолжила Этер. – Я могу рассказать о самых частых случаях, и тогда – да, вы сможете лечить сами.
Сержант кивнул, словно этого ответа и ждал. Этер молча следовала за ним, хотя внутренне протестовала. К тому же она была разочарована: ведь она шла на фронт лечить раненых, а не участвовать в тайных операциях. Может получиться так, что за месяцы похода её помощь никому не понадобится. Конечно, она была бы этому рада, но все же… Не за этим она ломала себя, заставляя выбирать между долгом и совестью. Как оказалось, совесть была сильнее.
Тем временем Эон остановился на небольшой поляне, дожидаясь Этер.
– Будет достаточно, если ты научишься защищаться. Нападения от тебя никто ждать не будет, поэтому сложные приёмы я даже показывать не буду.
Этер кивнула и встала напротив командира, недоумевая, как можно защититься от выстрелов.
– Твоя первостепенная задача в бою – не сдохнуть и спасти других. Если в тебя будут стрелять прицельно, мои соболезнования, – довольно оптимистично сказал Эон. – Если не прицельно, то падай на землю и закрывай голову руками. А сейчас покажу тебе приемы защиты от ножей и кинжалов.
