Рада. Повести и рассказы - страница 5

Для него важнее всего была среда обитания, а это – вся территория вокруг нашего дома, на которой он был бесспорным лидером среди других дворняжек, и, конечно же, бывшая бытовка, которую, по всей видимости, он считал своей конурой.

Чап стерпел, когда в «его конуру» вселилась семья новоселов, но их собачку, которую они привезли с собой, так пугнул со двора, что от бедного животного даже следов не осталось.

Хозяева пропавшей собачки погоревали, а потом решили приручить Чапа. Чап согласился признать их, но в качестве своих слуг, а на себя взял привычные обязанности по охране квартиры. Спал он на коврике перед входной дверью, так как в своей тёплой шубе ему было жарко в квартире. Но стоило Чапу требовательно гавкнуть, как перед ним гостеприимно распахивала дверь хозяйка квартиры, и мы часто слышали, как она при этом ласково упрекала его: «Чапик, не шуми, заходи домой».

Входную дверь в подъезд, распахивавшуюся наружу, Чап сам открывал, когда ему хотелось погулять, а чтобы открыть эту дверь с обратной стороны, у него не хватало сил, так как на ней стояла прижимная пружина. Если в это время были дома его «слуги», то он, вернувшись с прогулки, лаял перед дверью, и они тут же впускали его. А когда их не было дома, то он садился на лавочку перед входом и терпеливо ждал. Как только к двери подходил кто-либо из жильцов нашего подъезда. Чап с радостным лаем встречал идущего и всем своим видом, словно говорил подошедшему: «Открой дверь, по гроб буду обязан». Все живущие в нашем подъезде любили Чапа и с удовольствием оказывали ему такую маленькую услугу.

Раду Чап сразу зачислил в свои невесты, и когда мы стали выпускать её на прогулку без поводка, он непременно сопровождал её и этим часто пользовались мои дети. В связи с тем, что Раде не хватало сил, чтобы открыть дверь, они выпускали Раду из квартиры и слушали: если в ответ на её отпугивающий лай раздавался радостный лай Чапа, то не сопровождали её, так как были уверены в том, что она вслед за ним выйдет из подъезда, а обратно кто-либо из «слуг» Чапа впустит их вместе.

Наблюдая за прогулкой Рады в сопровождении претендента в женихи Чапа, мы с женой посмеивались над его ухаживаниями, и решили, что Чап ей не пара. И в самом деле – повзрослевшая, пропорционально сложенная Рада со своей забавно-сердитой пушистой мордочкой, на которой выделялась бородка «Феликс», смотрелась изящной собачкой на фоне утюговатого Чапа, который, к тому же, и ростом был пониже её.

Чтобы не навредить здоровью Рады, мы оберегали её от раннего материнства, и когда наступал у неё сезон, то выгуливали только на поводке. В связи с тем, что Чап с наглой назойливостью ловил любые моменты для уединения с Радой, я не доверял детям в такое время выгуливание Рады и делал это сам, вызывая недовольство у Чапа.

О наступлении сезона у Рады я узнавал по поведению Чапа. В это время он всегда, когда я подходил к своему подъезду, встречал меня с радостным лаем, и с лисьим подхалимажем вытанцовывал передо мной на задних лапах. Я притворялся, что не понимаю его, и, разыграв удивление, спрашивал: «Что случилось, Чап?» После же окончания сезона у Рады он ещё долго продолжал встречать меня, но теперь для того, чтобы обиженно облаять.

И всё же мы не уберегли Раду от Чапа. Однажды я впустил Раду в салон своей автомашины через заднюю дверцу и, отцепив поводок, пошёл к водительской, чтобы сесть за руль. Как вдруг она, увидев бегущего к нам Чапа, умудрилась выпрыгнуть из машины через приоткрытое стекло в дверце и стремительно умчалась в его сопровождении в сторону сосновой рощицы, с которой граничил наш микрорайон… Мы надеялись, что после дерзкого побега Рады всё обойдется, однако примерно через девять недель она ощенилась. Щенок был один и, к нашему огорчению, похож на Чапа, только мордочка у него была такая же сердитая, как у Рады.