– В эфире Наркоман! Как меня слышно?
– Привет, Наркоман. Таганай тебя слышит хорошо.
– И я тебя классно слышу, – откликнулся Плюс.
– А у меня голова болит, – пожаловалась Белка.
– Пить меньше надо, – сострил Малыш.
– Голова болит не во время питья, а после него, – уточнил Магнетрон. Он вообще был очень рассудительный.
– А у меня есть водка, – предложил Наркоман.
– Разве Наркоманы пьют? Ответь Белке.
– Я не настоящий наркоман. Меня просто так зовут.
– Может встретимся и погуляем? – предложил Малыш. – Погода стоит – ништяк!
Встретиться решили возле универсама «Северо-западный».
Поначалу на такие встречи ходили с опаской: мало ли что – облава милицейская. Но в последнее время ментам явно было не до радиохулиганов. С сотовыми телефонами бы разобраться, да радиостанциями, работающими без лицензии.
В этот раз собралось человек восемь. Возраст радиохулиганов обычно колеблется от пятнадцати до двадцати пяти лет. Наркоману было тридцать три. У него действительно была бутылка «Довганя». Спиртное распили прямо из горлышка, пустив водку по кругу.
– Еж-тири-куку! – констатировал Наркоман, заглянув через горлышко в пустую бутылку.
Таганаю он сразу понравился. У Наркомана была какая-то широта души, открытость. И дело совсем не в великодушно предложенной бутылке водки. Что-то другое. Почти неуловимое…
Через некоторое время основная масса радиохулиганов, наиболее молодая, стала расходиться по домам. Остались только Наркоман, Плюс и Таганай. Плюсу было восемнадцать лет, жил он один в двухкомнатной квартире. Таганаю – двадцать шесть. Тоже не мальчик. Для радиохулиганов – преклонный возраст. У него была однокомнатная квартира.
– Нет ничего хуже полумер, – объявил Наркоман и уточнил: – Где догоняться будем?
– Можно у меня, место есть, – откликнулся Плюс.
– С деньгами только напряженка, – признался Таганай.
– С этим пока проблем нет, – успокоил Наркоман.
Взяли еще две бутылки. Для Наркомана это было довольно много, при условии, что он явно принимал до этого. Таганай понял, что основной удар придется брать на себя ему и Плюсу.
Одна из комнат в квартире Плюса была закрыта.
– Здесь живет мама, когда изредка приезжает в город. Она сейчас в деревне. Самое хорошее место, чтобы пережить финансовый кризис, – пояснил хозяин.
Вторая комната гордо именовалась «радиовещательной студией». Обои со стен были содраны, окно заклеено металлической фольгой. Помимо стола с аппаратурой, в комнате еще находилась тахта и старенький черно-белый телевизор.
Расположились на кухне.
Наркоман на самом деле был уже в той кондиции, когда пьют по чуть-чуть. А Таганай с Плюсом быстро наверстывали разрыв. Холява!
– Я – фотограф! – гордо сообщил Наркоман и достал из сумки дорогой импортный фотоаппарат. – Сделайте умные лица!
Отщелкав пару кадров, Наркоман убрал свою технику обратно в сумку.
– А у меня тоже есть фотоаппарат, – похвастался Плюс.
– Мыльница, – презрительно отмахнулся Наркоман, мельком глянув на дешевую камеру. – Я вам настоящие, профессиональные снимки сделаю. Всю жизнь будете хранить. Меня уже не будет на свете, а фотографии останутся. У меня своя лаборатория.
– Сейчас «Кодак» работает, – возразил Таганай. – Фотографии – не проблема.
– Причем тут «Кодак»? Фотографировать надо уметь! Это обыватели думают, что достаточно давить на кнопку камеры, и все получится. Ни хрена! Здесь умение нужно. А оно у меня есть. Когда я вам покажу фотографии, вы поймете, что никакой «Кодак» рядом не валялся. Я делаю художественное фото!
