Артист замер в столбняке над поверженным наставником и партнером по бизнесу. Но вспомнил о смертельной угрозе, исходившей от боевиков за блочной стеной. Артист немного поиграл желваками и вновь обрел спокойствие бойца, привычного к лицезрению свежих трупов. Он вылил воду из графина прямо на напольный ковер и пошел по коридору в кухню. Матовым стеклянным сосудом опытный киллер прикрывал «Браунинг» в правой руке.
В утлой комнатке бодигарды насыщались дымящимися хинкалями, сидя за узким столом.
– Я наберу воды, – Артист сказал ровным голосом, двигаясь к раковине. Громилы снова опустили головы над тарелками.
Руслан выстрелил одному в затылок, второму – в темя. С расстояния в полтора метра он не промахнулся.
Определив по входным отверстиям смертельный итог, Артист вернулся в гостиную. Стер свои отпечатки с графина и ручки кейса. Ранее он заметил под столом большой дипломат, в котором Тумриев возил деньги. Черный чемодан с продольными дюралевыми полосками был даже не закрыт. Под крышкой и отчетными ведомостями лежали пачки купюр в долларах и рублях.
– Не наврал Иса про бабки, – удовлетворено пробормотал Артист. Он посмотрел на ряд цифр, выставленных на замке, и захлопнул вместилище с большими деньгами. Покрутил колесики, чтобы чужой человек не смог открыть дипломат.
Из кармана джинсов достал мобильник, нажал кнопку вызова.
– Ты на месте?
– Да, я стою, как ты сказал. Дом «47», с обратной стороны, где нет подъездов, посередине.
Артист немного отодвинул плотную штору, глянул сверху на небольшие огороды в кустах, разбитые жителями вокруг многоэтажки.
– Я тебя не вижу.
– Я под деревом.
– Выйди быстро. Ага, увидел. Ну, лови посылку. Брошу, как смогу ближе.
Артист выключил свет в гостиной, открыл окно и метнул дипломат с деньгами в ночную темень. Высунувшись из оконного проема, он заметил водосточную трубу, уходящую сверху вниз. Руслан запрыгнул на подоконник, подергал за неё рукой. Водосток держался крепко. Тогда Артист ухватился дланями за крепление трубы и вылез по ней не без труда на крышу.
Галка выскользнула из-под кроны платана, схватила кейс и стремительно пошла между домами к освещенной улице. На ходу она прижала к уху красный мобильник, затараторила скороговоркой:
– Владимир, у меня ЧП! Я была в гостях у родственницы. На улице Морских пехотинцев. И, знаешь, на меня чуть не напал местный урод. Точно боевик! Как в телике показывают. В кожаном пиджаке. Ёжик уголовный на голове. Короче, бандит!
– А с чего ты взяла, что он бандит? – недоверчиво поинтересовался капитан полиции.
– Так у него рука в кармане на пушке была! Он весь напрягся. Говорю, чуть не бросился! Мог спокойно грохнуть через штаны. Но я мимо прошкандыбала, вроде ничо не заметила. А сама потом обернулась. А он руку эту высунул и стал пальцы разминать. Сожмет, распрямит, сожмет, распрямит… Видно, с перепугу судорога лапу свела. Грохнуть он меня хотел. Точно!!! Зуб на операцию отдаю!
– И куда он делся?
– Зашел в дом № 47. Я спецом посмотрела. Подъезд посередине. Я тут никого не знаю, а ты можешь позвонить, куда следует.
– Ты тут поздно не гуляй. Тут тебе не там! – отчитал подругу Владимир. – А позвонила правильно. Молодец! Надо этот факт проверить. К тебе я тогда попозже приеду.
– Буду ждать! Ага! До встречки у речки!
Капитан Филимонов пропустил бы мимо ушей это сообщение взбалмошной москвички. Роль приезжей «инопланетянки» для него была строго ограничена миссией бесплатной давалки. Но в расклад пустякового происшествия врезалось одно важное обстоятельство: именно в доме № 47 по улице Морских пехотинцев функционировал наркопритон – приманка для криминальных элементов и деятелей бандподполья. Уже скоро требовалось отчитываться перед Москвой. Центру «Э» срочно требовалось обезвредить парочку террористов.
