Король считал, что мать не должна видеть детей, особенно наследника престола, чаще получаса в день. Чтобы не испортить его своим влиянием.
Я лгала, подкупала, угрожала, нарушала запреты. И принимала наказания, зная, что завтра сделаю то же самое. Потом Анкильда попустило. Но с появлением при дворе Констанции, пытка отлучением возобновилась.
— Пустите! —крикнула я старшей статс-даме принцессы и вбежала в её покои.
***
— Ваше величество, мы отправили весть главному лекарю! — лепетала главная наставница и гранд-дама моей маленькой принцессы.
— Не надо! Я сама ею займусь.
Хельга лежала на спине, укрытая одеялами несмотря на жару. Вся потная, словно её только что выкупали и забыли обтереть полотенцем. Я отдёрнула все покрывала и взяла полусонную малышку на руки.
— Ваше величество, лекари говорят, что с потом выйдет и лихорадка.
— Давно она так? — спросила я, игнорируя неуместное замечание. Я как никто вижу, чем помочь моей девочке.
— С утра, ваше величество, — поджав губы, заметила гранд-дама и поджала тонкие сухие губы. Она была выбрана Анкильдом, но я подозревала, что с подачи тех, кто состоял в партии, желающей моего падения.
— Всё время спит?
Я спрашивала и спрашивала, затребовав таз с чистой водой и полотенцем, чтобы одновременно обтереть Хельгу.
— Я не сплю, леди мама, — моя принцесса открыла глаза, такого же цвета, как и у её отца, и внимательно посмотрела на меня. — Я кое-что видела.
Последние слова она произнесла шёпотом, но я хорошо их расслышала, словно они вибрировали в груди. У нас с дочерью была особая связь, хотя, видят Боги, я не обрадовалась её рождению.
Девочка уязвима, никогда не снискает внимания короля, её рождение заставило Анкильда принять решение удалить меня с глаз. Но это не главное.
Хельгу ждёт особая судьба, но это не значит, что она будет счастливой. Я жалела дочь и предчувствовала, что она не будет рада выпавшему на её долю обету.
— Уйдите все, оставьте нас!— крикнула я дамам.
— Но, ваше величество, принцессу доверили мне, я не имею права отлучаться от неё без позволения его величества!—гранд-дама вскинула голову и загородила своим сухопарым телом выход, давая понять, что не сдвинется с места.
— Я вам приказываю, леди Меррит. В конце концов, королева всё ещё я. Знайте своё место! — Я продолжала сидеть с ребёнком на руках, но довольно резко, чтобы гранд-дама поняла: надо выбирать сторону немедленно. Остальные дамы смотрели на неё и ждали.
Если гранд-дама ошибётся, то поплатится первой.
Я отвернулась, спиной чувствовала, что леди Меррит колеблется, ища выход, способный удовлетворить всех, но его не было. Наконец, она тоже это поняла и попыталась выторговать компромисс.
— Может, ваше величество, вы позволите мне остаться, а остальные удалятся?
— Нет, — отрезала я. — Не уберётесь по-доброму, я позову стражу, и вас выведут силой.
Наконец, она сдалась, все ушли, оставив нас с дочерью одних.
— Полежите со мной, — просила дочь, и я улыбнулась.
Она с малых лет усвоила дворцовый этикет и строго придерживалась его. Для особы королевской крови недопустимо звать родителей, не упоминая их титула. Дети должны понимать, что их отец и мать не просто те, кто дали им жизнь, но и их монархи, перед которыми принято проявлять почтение.
Даже наедине, но я всегда нарушала этот негласный закон. Равно как и мои братья и сёстры. Даже Касия не всегда следовала ему.
— Конечно, моя крошка.
