Я уложила Хельгу в кровать и аккуратно, сняв туфли, устроилась рядом.
— Дайте мне руку, леди мама. Я кое-что покажу.
— Не стоит сейчас, дорогая. Ты ещё слаба.
— Нет, я здорова, мне надо вам показать это. Мне надо…
Хельга говорила на удивление хорошо для своего возраста. И это тоже подтверждало мои опасения насчёт того, кто был её отцом. Анкильд, конечно, передал ей свои черты, но магия, бурлившая в ней и сжигающая изнутри, была нездешней. Неземной.
Я обращалась к Библиотеке Старого мира и прочла о том, что если магия проснётся в ребёнке слишком рано, или её будет слишком много, то это бывает смертельно опасно для её носителя, поэтому всеми силами старалась затормозить её активацию в дочери.
Но иногда мои старания осыпались пеплом.
— Я держу тебя, только не напрягайся слишком сильно. Помнишь, о чём мы с тобой говорили? Ты не должна пускать силу на самотёк. И не показывай её никому, кроме меня. Даже братьям.
Хельга кивнула и посмотрела мне в глаза. А потом я перестала её видеть.
Всё исчезло. Меня затягивало в воронку, и всё, что можно было сделать: перестать сопротивляться и думать.
Вскоре лёгкий ветерок вынес меня в красивые покои знатной дамы. Даже когда ещё я не видела хозяйки, то с лёгкостью поняла, кому они принадлежат.
— Мой король, я счастлива, — ворковала Констанция, прижимаясь к Анкильду. Они лежали в постели. Утомлённые, довольные и счастливые.
— Помнишь, ты обещала подарить мне сына? Зачем тогда настаиваешь на том, чтобы я прерывался?
— Ваше величество, — притворщица поднялась на локте и заглянула моему мужу в глаза. — Я позволила себе преступить черту, бросила вам к ногам свою честь, потому что тоже изнывала от неведомой доселе страсти. Пусть я навеки опозорена в глазах общества, но что мне до них, когда рядом вы?
Она поцеловала большую руку короля. Сколько раз я делала также в знак почтения и любви, которой не испытывала, но искренне хотела почувствовать?! А сейчас в эту игру вступила другая, надеющаяся на то, что у неё-то всё получится. Ничего, она своё получит.
Картинка сменилась, вот я уже стою в покоях короля и наблюдаю мерзкую сцену их страсти. Анкильд овладел Констанцией, их соитие близится к финалу, а в глазах соперницы я читаю не страсть, не наслаждение, а ужас:
— Пожалуйста, ваше величество, не надо! — мягко отталкивает она его, дрожа всем телом.
— Нет! — рыкнул король и излил семя в лоно любовницы. Я смотрю на это с отвращением, каково же было моей маленькой девочке увидеть такое?!
— Ваше величество, — чуть ли не рыдает оставленная Констанция. — Я не хочу родить бастарда. Пока она ваша королева, я не принесу в этот мир ребёнка.
— Сначала мне надо убедиться, что ты вообще умеешь рожать сыновей, — Анкильд оделся и напоследок повернулся к любовнице, погладил её по голове, как собаку, и ушёл, бросив напоследок: — Я не могу быть уверен в тебе, пока ты не доказала свою силу делом.
Я понимала, что он хотел сказать: говоришь о магии «маленького народца» — прояви её.
И вот я уже вижу соперницу на сносях. Она поддерживает большой живот и улыбается себе в зеркало. Я даже понимаю, о чём она думает: скоро я стану королевой. Рожу принца.
Как бы не так!
И я вернулась в спальню дочери. Обнаружила себя лежащей с ней рядом и державшей за руку. Хельга спокойно и глубоко спала. Лихорадка ушла, опасности для неё больше не было.
А для меня всё обстояло иначе.
7. Глава 7
