– А Баст вот с ней общий язык находит, – подметил вслух Тот.
– Ох уж этот её язык, вечно так облизывается, словно сожрать норовит! – встрепенулся Гор так, что перья на голове взъерошились. – Хорошо, её нет сейчас с нами.
– Полубог… Ясно всё… – вздохнул Бальтазар.
– Иначе б её тело не смогло впитать в себя артефакт. Бог содержит в себе только собственную сущность. Я не могу использовать Лук Артемиды или Копьё Вотана, надеть на себя Шлем Бури или Кольцо Бальдира. Это против моего естества. Мы несовместимы. Реликвия содержит в себе суть и вектор силы другого божества, чуждого моей природе. Надеюсь, вы меня поняли. А вот полубог может куда больше. И способен немало вытерпеть. Анфиса – наполовину человек, Локи – наполовину ётун. С ними нужно держать ухо востро, – предупредила матушка Мокошь. – И учтите, что ваша пленница не в курсе о своём происхождении. Так что взвесьте всё хорошенько, если надумаете сообщить. Последствия могут быть непредсказуемы.
Анфису держали в особой комнате замка с решётками на окнах и дверцей без внутренней ручки. Дабы не бросать её совсем уж в темницу подземелья, смуглый чародей Ильдар, жалея девочку, позаботился обустроить ей такие покои, из которых нельзя было бы выйти.
Та, правда, лишь внешне казалась юной девчонкой, на деле же просто не могла взрослеть и стареть из-за Часов Хроноса, которые спасли её от верной гибели. Будущий… а теперь уже бывший наставник тогда вживил их ей прямо в запястья, будучи подвержен панике и не зная, что делать. Энергия часов попала в руку и распределилась по девичьему организму, сливаясь с её естеством.
Благодаря артефакту она смогла возвращаться назад во времени и путешествовать в чужие сны с возможностью нанести через них вполне настоящий вред. Так она и охотилась на предателей-язычников, будучи преданной императору и Пресвятой Церкви, где когда-то нунцием служил её отец, ныне ставший послом.
Едва закончилось заседание, а компания эльфов и гном-маг в сопровождении Фудзина отправились в Седую Твердыню, как Бальтазар сразу же нагрянул в комнату к своей пленнице. Здесь преобладали синий и белый оттенки с плавными узорами позолоты, расходящейся или вьющейся средь декора стен, иногда с утолщениями на концах, кистями, гроздьями или фигурами цветочных нераскрытых бутонов.
Кровать была весьма просторной для одной такой девочки, за стеклянными дверьми шкафа меж окон лежали марионетки, ящики настольных игр и рулетки. А у столика с зеркалами красовались в стакане-подставке расчёски, щипцы, ножницы… И многое из предметов комнаты Анфиса могла бы использовать как оружие. Катары с её запястий отобрали, а вот керамическую маску демонической лисицы кицунэ оставили – та, как и прежде, сейчас болталась у девчонки на поясе.
А ещё на столике у окна стояла шкатулка из волнистого сапфирина, в которой находились синеватые пилюли. Ядвига, как спец в подобных вещах, приготовила их для Анфисы из запасов лорда Мортимера, которому когда-то принадлежал данный замок. Вещества, входящие в состав трав, позволяли не видеть сны. Так что Бальтазар велел Анфисе принимать по одной, обезопасив себя и всех остальных от коварства пленницы.
Помимо увечий, что та могла нанести во сне, она могла через них ещё и сбежать. По крайней мере, именно так она и оказалась в плену – другой некромант – Мельхиор Шорье – случайно поменялся с ней местами. Вытянул её вместо себя во время транса. А сам очнулся в её постели. Допустить подобного лорд Кроненгард не мог. На Анфису у него были большие планы, а теперь и вовсе всё резко поменялось, с учётом полученной от Мокоши информации.
