Читать онлайн Кори Маккарти - Расколотое небо

Скорость ее заводила.

Другие кадеты болтали о том, до чего же здорово летать, но Чейз их не понимала. Ее любовь была гораздо конкретнее. Она летала ради перегрузок, когда ускорение увеличивало силу тяжести в десять раз. Ради выдвинутой на максимум рукоятки газа, рева двигателей на полной мощности – и прихода от Маха.

Сейчас Чейз находилась в атмосфере – летела с такой скоростью, что ощущала себя одной напряженной мышцей. Ее мысли были танцем стимулов. Она сбросила скорость и устремила взгляд за пределы фонаря из закаленного стекла. Земля стояла перед ней на коленях, словно Чейз дает аудиенцию всей чертовой планете.

Она улыбнулась.

– Ты, случаем, не видишь заправки? – Пиппин сидел в нескольких метрах позади, но голос его казался ближе: его маска была напрямую связана с ее шлемом. – Топливо приближается к черте, Никс.

– Дай мне пару минут.

Чейз почуяла интересную проблему. Или выдумала ее. Просто чтобы продлить полет и сделать что-то забавное. Она передвинула ручку управления назад, направив нос самолета прямо на полуденное солнце.

Хрустальный купол моментально залил ослепительный свет.

– Диспетчерская вызывает Никс. Никс, на посадку! – поддразнил Пиппин. – Мое чувство самосохранения требует, чтобы я спросил, собираемся ли мы снижаться. Хоть я и мечтал стать астронавтом, когда мне было лет пять, «Дракон» все же не космический корабль. Куда мы все-таки летим?

– Куда-то. Куда-нибудь. – Солнце слепило ее даже сквозь затемнение, но она продолжала смотреть прямо вперед. – Вверх.

– Ага, я как раз собирался сказать, что «куда-то» сегодня ощущается как «вверх». Сильф уже на полпути домой.

– Отлично. – Чейз сжала рукоятку газа, а кожа перчаток сжала ей пальцы. – Пусть Сильф тут ничего не разнюхивает. – Секунды ползли со скрипом. Пиппин кашлянул. Дважды. – Нам надо забраться повыше, Пип. Как можно выше. Иначе мы врежемся в землю и не успеем преодолеть звуковой барьер в штопоре.

– ЧТО? ПОЧЕМУ?

У нее была на то масса причин. Потому что на тренировочных полетах скучно. Потому что Сильф, пилот второй экспериментальной машины «Стрикер», никогда не попробует исполнить такой трюк. И еще потому что Чейз не случайно выбрала позывной «Никс» в честь дочери Хаоса.

А самое главное? Потому что Чейз надо доказать, что она может это сделать.

Когда они оказались на высоте сорока километров и вот-вот должны были выйти из стратосферы, она развернула самолет к выгнутой поверхности Земли и бросила в свободное падение. Сила тяготения навалилась на них, и она приготовилась пробиться через нее.

– Погоди, Никс! Я люблю поразвлечься, но это…

Вой двигателей заглушил все. Они неслись к сине-голубой планете – и зеленые пятна становились четче. Она ощутила складку Маха: воздух попытался ее задержать – и звуковой барьер лопнул.

Звуковой удар потерялся позади, но за ними образовался жемчужный ореол.

Она торжествующе захохотала.

Чейз – позывной «Никс» – Харкорт преодолела звуковой барьер при нулевой вертикальной скорости. Пусть остальные кадеты напишут это у нее на надгробии.

Кстати: она ведь вот-вот погибнет.

– Никс! – заорал Пиппин. – Мы не успеем выйти из пике!

Земля быстро увеличивалась.

Слишком быстро.

Чейз сбросила скорость, но самолет не слушался. Пиппин в панике запел «Оду к радости», а у нее завибрировали все мышцы. Стекло кабины заполнилось землей. Они в нее врежутся. Стали видны дома.

Деревья.

Даже люди.

Чейз поймала восходящий поток в последнюю секунду. Они взмыли вверх, выровнявшись над тонкой пеленой облаков. Пиппин содрал маску, шумно хватая ртом воздух, а у Чейз широко распахнутые глаза все никак не могли вернуть себе обычный размер. Далеко внизу выгнутая спина Южной Америки переходила в руку Панамы, замахнувшуюся на Карибское море.

Чейз медленно отцепила сведенные судорогой пальцы от ручки управления.

– Господи! Было весело.

– Гром и…

Серебряная вспышка оборвала восклицание Пиппина. Оборвала все. «Дракона» перевернуло. Чейз поспешно стала выравнивать горизонт – но увиденное заставило ее похолодеть.

«Стрикер». Близнец того прототипа, в котором она сидит.

Чейз словно врезалась в зеркало, о существовании которого не подозревала. Она вздрогнула, качнув крыльями. Пилот второго самолета бросил на нее взгляд, а в следующую секунду направил на «Дракона» реактивную струю своих двигателей. Чейз и Пиппин оказались в огненном потоке. К тому моменту, когда «Дракона» удалось стабилизировать, от второго «Стрикера» остался только инверсионный след. Белое шоссе.

Чейз метнулась за ним.

– Время посовещаться, Никс. – Напряженный голос Пиппина не соответствовал его насмешливым словам. – Что это, к дьяволу, было?

– Неопознанный самолет.

– Похож на Сильф.

– Сильф почти дома. Ты сам сказал. Это – кто-то другой.

Пиппин не стал спорить. Он приник к своему пульту. В конце концов, он – ее ОРП, офицер радарного поста. Небо – его стихия, и он обязан следить за тем, чтобы воздух поблизости от них был чистым: он играет роль разумного спутника слежения.

– Эта птичка не дает сигнала, – заявил он в конце концов с нотой изумления в голосе. – Как такое может быть?

– Не дает сигнала и направляется на территорию США.

У Чейз ускорился пульс. Напрягая мышцы, она устремилась следом. Это было совсем не похоже на тот трюк, что она только что выкинула. Именно к этому ее готовили – и она оставила безопасную скорость далеко позади.

– Что ты будешь делать, если мы его нагоним? Мы не вооружены, Никс.

– Отследим. Посмотрим, где он сядет.

«Убедимся, что это – не китайский шпион», – мысленно добавила она.

Их скорость превысила три Маха.

Чейз ухмыльнулась так яростно, что ощутила близость безумия.

– Вон он. Видишь?

Далеко внизу на фоне змеистого блеска Миссисипи промелькнул металл. Она снизилась, приближаясь к синей буре двигателей: двойных двигателей, выходивших из-под узких крыльев и соединяющихся позади в символ бесконечности. Точно таких же, как у «Дракона».

Чейз поднырнула под неизвестный самолет. Господи, он был ослепительно быстрым! Пилот отклонился в ее сторону, так что их крылья почти поцеловались. Она никогда вот так не приближалась к машине Сильф в полете. Расхохотавшись, она стала проверять, насколько сильно может сократить это расстояние. Кроваво-красный шлем чужого пилота развернулся в ее сторону для беглого взгляда – и у нее возникло странное ощущение, что он тоже хохочет.

– Пип, посмотри на этот шлем…

Сигнал о том, что топлива у «Дракона» остается только на возвращение на базу, разорвал кабину. Чейз хлопнула по кнопке отключения сигнала, но ее скорость резко упала: двигатели автоматически перешли на режим экономии. Неопознанный самолет оторвался от них, устремляясь к темно-синим мышцам Великих озер.

Чейз еле успела прочесть резкие буквы военного обозначения у него на борту:

«ФЕНИКС».

Пиппину ужасно хотелось, чтобы это был самолет Сильф. Он никак не желал успокаиваться.

– «Звезда» могла испытывать какую-то новую партию или блок. Может, они забили мне сигнал радара, чтобы проверить, насколько близко Сильф сможет подобраться.

– У Сильф кишка тонка летать настолько быстро, – возразила Чейз. «Дракон» был уже далеко на западе, над Сиэтлом, и летел на север. Облака испарились, открывая изрезанную береговую линию. – Пип, я видела красный.

– Ах, да брось ты! – Он сдержал свой сарказм, шумно вздохнув. – Ты же озверела. Ты бы полетела по этому инверсионному следу даже через демаркационную линию, если бы он шел туда.

– Красный шлем.

Она прикоснулась к своему черному стандартному шлему. Официально Чейз еще не принадлежала к военно-воздушным силам, но как кадет-отличник она завоевала право пилотировать один из двух прототипов нового самолета, «Стрикер».

Один из трех…

– Ты ведешь проверку на беспилотники?

У Чейз дрогнул голос, выдавая нехарактерное для нее волнение.

Пиппин утвердительно замычал. Они были всего в нескольких сотнях миль от демаркационной линии – невидимой границы, которая разделяла Тихий океан и делала Вторую холодную войну такой зябкой.

Она стянула с лица маску, но тут же вернула ее на место. Минимум топлива – значит автопилот, а автопилот – это значит, что «Дракон» летит со скоростью трехколесного велосипеда. Тем временем Чейз муштровала свои эмоции, выстраивала все свои тревоги, словно игрушечных солдатиков. Откуда взялась эта птичка? Кому про нее известно? И, что еще важнее, кому про нее неизвестно?

– Ты видел его название, Пиппин? На том самолете было написано «Феникс».

– «Феникс» выглядит похоже на «Пегас» Сильф. Букв почти столько же, и в конце «с».

– Вот только это совершенно разные слова.

– И совершенно разные мифологические существа.

– Это была не Сильф, Генри! – Ей хотелось надеяться, что, обращаясь к нему по его настоящему имени, она подчеркнет свою мысль. – Почему у меня такое чувство, будто ты пытаешься уговорить меня оставить это дело?

– Потому что я умнее тебя, Чейз.

– Ты умнее всех.

– Таков мой крест.

Раздражение не позволило Чейз ухмыльнуться. Она забарабанила пальцами по фонарю. Как правило, фонарь изготавливали из толстого пластика, но в «Драконе» он был из закаленного стекла – самого прочного в мире.

– У этого «Феникса» был такой же стеклянный фонарь. И такая же серебристо-голубая обшивка.

По мнению Чейз, «Стрикеры» занимали в небе и в истории авиации особое место. Легкие, изящные, с двумя мощными двигателями. Они соединили в себе прежние пилотируемые реактивные аппараты с HOTAS – объединенной ручкой управления самолетом и двигателем – и популярные аэродинамические беспилотники начала двадцать первого века.

– Ты его видел! – сказала она чуть жестче.

– Может, это запасная машина, – сделал новую попытку Пиппин. – Грязный секретик ВВС. Или… эй, может, у академии ВМФ есть свой «Стрикер», о котором мы не знаем.

– Прикуси язык, – рыкнула Чейз. – «Стрикеры» – это дитя ВВС. Кейл мне в этом клялся.

– О, забыл! Ты же считаешь бригадного генерала вторым после Господа Бога.

– Эй, слушай, – возмутилась она, – тебе положено предупреждать, если собрался укусить так больно!

Он захохотал – и уже ради этого стоило с ним пособачиться. В последнее время Пиппину смех стал так же необходим, как двухлетнему малышу – тихий час. Конечно, тяжело приходилось не только Пиппину. Чейз, другим кадетам, летчикам «Звезды» – всем нужна была возможность ненадолго забыть о душащей напряженности Второй холодной войны. Глядя, как береговая полоса белым шрамом уходит к горизонту, Чейз почувствовала, как у нее падает настроение. Она не могла не рисовать в своем воображении картины Третьей мировой войны. Военные корабли, наседающие на западное побережье. Сыплющиеся черным дождем управляемые снаряды.