Расскажи еще… - страница 2

– Мария, это ты? Сколько раз я тебе говорил, не беспокоить меня когда я отдыхаю, – голос старика был слабым и лишенным интонаций. – Ну, да ладно, раз пришла подойди ближе, дочка. Как твои дела в школе?

– Дедушка, я уже не в школе. Я ее закончила, – ответила Лара, подсев на край кровати.

– Не говори глупости, Мария, – старик протянул к ней руку и прикоснулся к лицу. Пальцы аккуратно с любовью скользнули по щеке.

Признав посетительницу, он взял девочку за руку:

– Мария, дочка, а кто это с тобой? – Он перевел взгляд на женщину за спиной Лары. – Она так похожа на твою мать.

От этих слов у Марии екнула в груди. Бред старика был похож на проблески давно минувшего, но реального прошлого, о котором он никогда не говорил.

– Это и есть моя мама, дедушка, – упорствовала Лара, не понимая в чем дело. Но прикосновения старика были подобны волшебным чарам старой ведьмы. Лара почувствовала, что она в этом доме неспроста. Откуда-то из глубины сознания поднималось неутомимое желание все разузнать.

Старый Алаиз будто и не слышал девчонку, продолжая тяжело и невнятно произносить слово за словом.

– Что нужно? Вы из школы? Девочки, что-то натворили? Мария, признайся, иначе знаешь, что будет хуже, если я узнаю сам, – Голд напрягся, он сжал руку Лары так, что та взвизгнула от боли. Мария тут же подскочила к кровати и выдернула руку дочери из железной хватки старика. На удивление он был еще силен, хотя по нему уже этого не скажешь.

– Папа! Отец… Голд! Что ты творишь? – воскликнула Мария. – Прекрати.

Мария конечно знала, что раньше бывало когда та хулиганила в школе. И реакция дочери для нее вполне была знакома. Голд никогда не обходился полумерами – он был либо ангелом, либо дьяволом, он никогда не был обычным отцом как у других ее сверстников.

– Да кто ты, черт тебя побери, такая? Женщина! – чавкая и златая слоги брызгая слюной, старик взорвался от возмущения.

– Я твоя дочь, папа! Мария Алаиз. Я твоя дочь, не она! Вспомни же наконец-то, папа! – Она стучала себе в грудь открытой ладонью.

Наступила тишина и Голд обиженно опустил напряженную голову на подушку, он устал.

– Идем, идем, оставим дедушку одного, – тихо прошептала Мария забирая дочь из комнаты. Конечно же она ни не могла винить теперь отца. Ей было тяжело видеть его таким беспомощным, разбитым и лишенным рассудка. Она незаметно смахнула слезы. Ее желание не втягивать в это свою дочь было понятным. Но это желание не было обоюдным. Ребенок уже заглотил наживку, осталось лишь подсекать.

Фонарь над крыльцом освещал подъездную дорожку к дому. Холоф стоял у выключателя и крутил отверткой болт стягивающий провод и клему.

– Чертовы крысы. Хилл! Там все готово? – пьяный голос прогремел на всю округу.

Он заглянул за угол дома и посмотрел на сына. Свет из окна освещал дорожку и было видно как тот протягивал новый провод в кабель-канал. Луч от налобного фонарик сына гулял то влево то вправо в сумрачной темноте.

– Сейчас. Секунду. Подключаю, – Хилл крикнул в ответ, не глядя на отца.

Холоф что-то заметил и спрыгнул с крыльца. Он быстро, но тихо пошел к сыну. Хилл был увлечен подключением провода к коробке с предохранителями и не слышал как отец подкрался к нему.

– Готово, – оборачиваясь, сказал Хилл. Он не ожидал увидеть отца так близко и от испуга вздрогнул.

Холоф замахнулся на него отверткой, ее металлическое острее заблестело в свете фонарика.