Лицо девочки-умницы сделалось еще умнее, она напыжилась, как спортсмен перед стартом, и, потирая с усердием лоб, с трудом прочитала:
– У, л, и… ули… ц, а… ца.
– Ну, и что получилось?
– Ну, это… как ее… ага! Улица.
Лицо девочки засияло гордостью. А ее младшая подруга не унималась:
– А дальше что написано? Тут есть еще одно слово.
– Есть, – согласилась старшая и снова нахмурилась. – Т… р… г… г, а… га…
Дело продвигалось медленно и скучно. Девчонки заерзали на скамейках. Наконец юная чтица торжественно произнесла:
– Улица Гадости.
Звонкий безжалостный смех заставил ее потупиться, но сдаваться она не собиралась.
– Тут неправильно написано. А вообще… я вчера поймала вот такую бабочку.
И она показала руками размеры насекомого, более подходящие для собаки средней породы, чем для бабочки. Но и это не впечатлило ее слушательниц.
– А у меня дома есть вот такой серый котенок. Он полосатый. Его зовут Мур, – сказала самая маленькая девочка в коротеньком платьице и показала две маленькие сложенные ладошки.
– Ну и что, что котенок, – возразила ей девочка с лавочки напротив, с веселым хвостиком на голове. – Зато у меня есть настоящая собака.
– Нету у тебя никакой собаки.
– Ладно, у меня нет собаки, зато она есть у моей бабушки в деревне. И я к ней скоро поеду на поезде. Ту-ту!
– Подумаешь, на поезде. А я вот на самолете полечу летом на море, – похвастался подскочивший мальчишка, весь запачканный грязью, с оторванным карманом, и подобрал закатившийся под лавку мяч. – У меня папка – летчик, с ним я и полечу.
– Ты врун несчастный, – сказала девочка с хвостиком. – Твой папа – водитель автобуса. Я его видела, когда стояла с мамой на остановке.
– Ну и что, – невозмутимо ответил мальчишка-врунишка. – Зато я, когда вырасту, сам летчиком стану.
Он дернул девочку за хвост и поспешил отбежать, чтобы не получить сдачи.
– А я, когда вырасту… – начала самая умная и самая старшая девочка.
Но интерес к разговорам у ее подруг пропал. Наступило длинное тоскливое молчание. Тогда самая маленькая девочка в коротеньком платье соскочила с лавочки и предложила звонким радостным голосом:
– А давайте во что-нибудь поиграем!
– Конечно, давайте поиграем во времена года, – быстро подхватила самая старшая.
И, не спрашивая ни у кого согласия, быстро заняла место у фонарного столба поодаль от остальных и стала громко и выразительно говорить:
– А я зимушка-зима,
Я холодная сама,
Заморожу всех ребят.
Убегайте все подряд!
Девчонок не пришлось подгонять. С шумным визгом они бросились врассыпную. Долговязой ведущей не составило труда догнать одну из них, маленькую и неповоротливую. Та послушно заняла место у столба и запищала тоненьким голоском:
– Я весна, весна красна…
Не успела она договорить, как послышался чей-то незнакомый звонкий голос:
– Это я Весна!
Все девчонки мигом оглянулись. Двое странных никому не известных ребенка стояли посреди двора. Это были девочка и мальчик в розовом и голубом плащах, в то время как остальные дети были одеты в легонькие платьица и рубашечки. Да и голос девочки, обратившейся к собравшимся, был не похож на обычный человеческий, – скорее напоминал ручеек, сбегающий с камней и распадающийся на звонкие веселые струйки.
Девчонки позабыли, во что играли, и тесным кольцом обступили необычных пришельцев. К ним присоединились и мальчишки со всего двора.
– А ты кто такой? – спросил один из них, ткнув пальцем в гостя в голубом плаще.
