– Что ты там все ищешь? – не вытерпела наконец Весна.
– Дома… Сколько домов!
– Ну и что?
– Там где-то среди них есть и наш дом… то есть дом, в котором мы могли бы жить.
Весна только пожала плечами.
– Смотри же, смотри!
На этот раз Восток уверенно указывал Весне на один-единственный дом, стоявший в самом конце длинной улицы. Дом был одноэтажный, деревянный, с темной покатой крышей, одной дверью и одним окном, с виду ничем не примечательный. Однако внимание наблюдателей привлекло то, что к нему со всей улицы стекались толпы детей. И что более странно, дети только входили в дом, но никто не выходил.
Но любопытство обоих выросло настолько, что превзошло все опасения и подозрения, и ребят теперь было ничем не удержать от соблазна быть среди счастливых посетителей загадочного дома. Брат с сестрой едва дождались, пока кабинка-солнышко не спустится на землю, и чуть не выпали из нее, торопясь к заманчивой цели. Еще немного, и оба искателя приключений были уже в начале той самой длинной улицы, оказавшейся почему-то пустой и безлюдной.
Эн и Эна, отчаявшись стать родителями, после долгой весны решили усыновить или удочерить сироту. Узнав от знакомых о чудесном человеке, занимающемся поисками приемных родителей, они после некоторых колебаний направились прямо к нему.
С волнением и трепетом они подошли к заветной двери дома, за стенами которого скрывалось их будущее родительское счастье, и остановились в нерешительности.
– А правильно ли мы поступаем? – с сомнением в голосе проговорила Эна и посмотрела в глаза мужу. – Будем ли мы любить чужого ребенка как своего?
– Но другого пути у нас нет. Усыновив сироту, мы сделаем счастливым и его. Он будет любить нас, а мы его.
Эна заулыбалась. Ее неуверенность пропала и, взяв Эна под руку, она вошла в деревянный дом с одной дверью и одним окном.
Их спины и видели находившиеся в противоположном конце улицы Восток и Весна, а больше никого они так и не встретили по пути к этому дому. Но не успели они подойти к нему, как вновь на крыльце показалась та же пара. Лица обоих были мрачны и сосредоточены, они тихо разговаривали между собой. Дети не могли слышать их слов и не могли знать, кто эти люди и зачем сюда приходили.
– Напрасно мы были здесь, – сказала Эна и передернулась, как будто ее пробило холодом. – Такой неприятный старик, лживый, гнусный.
– Какой же он старик? – возразил Эн, но при этом сам нахмурился и потер кулаком подбородок. – С виду молод и привлекателен, и голос у него приятный, а вот взгляд… взгляд какой-то подозрительный. И вел себя странно: все время крутил какое-то колесо.
– Да, да, и нашептывал себе что-то под нос.
– И глядел с каким-то нездоровым интересом в темный угол.
– Здесь что-то неладное, – с грустью произнесла Эна и замолкла.
Эн вздохнул:
– Кажется, ты права. Нам здесь делать нечего.
– И помочь нам некому, – подтвердила Эна и посмотрела вдаль туманным взглядом. – Ой, какие милые дети! Кажется, я их уже где-то видела.
– Вот бы нам таких, – мечтательно произнес Эн и снова вздохнул.
Они поспешно прошли мимо стоявших в растерянности Весны и Востока и скрылись в глубине улицы. А дети все еще продолжали молча стоять на месте, не зная, что и думать, и не решались зайти в незнакомый дом.
– Может, и мы уйдем? – робко спросила Весна и посмотрела на брата.
Но он не слышал ее, разглядывая табличку на углу дома.
– Улица Светлая, дом 12, – прочитал он.
