Рассмешить королеву. Роман о Марии и Елизавете Тюдор - страница 63

Она вдруг улыбнулась.

– Ты что, Ханна? Никак я на тебя тоску нагнала? – спросила Мария, потрепав меня по щеке. – Все это было давно. Если мое приключение закончится победой, изменится и вся моя жизнь. Я восстановлю материнский трон. Я буду носить ее драгоценности. Я позабочусь о том, чтобы почитали ее память. Она будет смотреть на меня с небес и радоваться, что ее дочь восседает на троне, как законная наследница власти. Я стану счастливой женщиной. Понимаешь?

Я неловко улыбнулась.

– Что, я тебя не убедила? – спросила она.

Я проглотила комок в горле, он оцарапал мне пересохшее горло.

– Я боюсь, – призналась я. – Простите, ваше величество.

– Мы все боимся, – согласилась она. – Я тоже боюсь. Но нельзя сидеть сложа руки. Ты знаешь, чем это может закончиться. Так что иди в конюшню, выбери себе лошадь и раздобудь сапоги для верховой езды. Сегодня мы выступаем. И да поможет нам Господь добраться до Фрамлингема, не попав в руки лорда Роберта и его людей!

Мария подняла свое знамя над Фрамлингемским замком – крепостью, не уступавшей другим английским крепостям. И случилось невероятное: едва ли не половина страны, верхом и пешком, направилась в Фрамлингем, чтобы принести клятву верности новой королеве, заявить о готовности сражаться насмерть с мятежниками. Армия Марии росла. Она лично встречала вновь прибывших, благодарила их за верность и обещала, что будет им честной и справедливой правительницей.

Наконец мы получили известия из Лондона. Герцог постыдно затянул сообщение о смерти короля Эдуарда. Тело несчастного юноши лежало в королевских покоях, а могущественные люди из числа его бывших приближенных думали о том, как сохранить и упрочить собственную власть. Тесть Джейн Грей чуть ли не силой втащил ее на трон. Говорили, что она горько рыдала и кричала, что не может быть королевой, поскольку законной наследницей престола является принцесса Мария. Но герцог был неумолим. Над ней развернули государственное знамя, придворные преклонили колени и словно не слышали ее всхлипываний и возражений. Затем герцог Нортумберлендский провозгласил ее королевой и тоже склонил перед ней свою лукавую голову.

В Англии, по сути, началась гражданская война, поскольку другая половина страны считала Марию предательницей и изменницей. Вестей от принцессы Елизаветы не было. В Фрамлингем она тоже не приехала. Услышав о смерти брата, она слегла и чувствовала себя настолько больной, что даже не читала писем. Слыша все это, Мария отвернулась, чтобы скрыть разочарование, исказившее ее лицо. Она очень рассчитывала на поддержку сестры и думала, что они вместе будут отстаивать отцовскую волю. Тем более что она пообещала себе заботиться о безопасности младшей сестры. То, что Елизавета не поспешила к ней, а предпочла нырнуть в болезнь, явилось для Марии ударом в сердце, равно как и ударом по ее миссии.

Мы узнали, что Виндзорский замок укрепили и снабдили всем необходимым на случай осады. Пушки лондонского Тауэра развернули в сторону возможного наступления. Новоявленная королева Джейн обосновалась в королевских покоях Тауэра и на ночь приказывала запирать все ворота, чтобы ее придворные не разбежались. Ничего удивительного: у королевы по принуждению и придворные тоже были по принуждению.

Герцог Нортумберлендский, закаленный в боях и умевший командовать армией, двинулся с войском, намереваясь «вырвать с корнем» мятежную принцессу Марию. В Лондоне ее называли не иначе как предательницей, стремящейся узурпировать власть у законной королевы Джейн. Королевский совет повелел арестовать Марию по обвинению в государственной измене. За ее голову назначили вознаграждение. Подручным герцога было выгодно создать ощущение, будто Мария не пользуется в Англии никакой поддержкой. Мятежница, самозванка, оказавшаяся вне закона. Даже испанский император, доводившийся ей дядей, не мог ее поддержать.