– Ведь мы увидимся завтра? – спросил он, явно желая получить утвердительный ответ.
– У меня завтра, а точнее уже сегодня, должна состояться очень важная встреча. Разве что вечером, перед отлетом.
– Перед каким отлетом? – ужаснулся Аллант.
– Я здесь ненадолго. Мне нужно возвращаться на Накасту. Может быть, они уже набрали экипаж, пока я сюда летала?
Охранник, успевший, видимо, выспаться, потому что его правая щека выглядела изрядно помятой, несказанно обрадовался, получив своего подопечного назад целым и невредимым.
Как Надежда и предполагала, дальше ворот дворца её не пустили. Ворота, закрытые кованой узорной решеткой, состояли из трёх арок: большой, в центре, для транспорта и двух, по бокам, для пешеходов. Решетка была тщательно сохраняемой бутафорией. Вход охраняла вовсе не она и даже не императорские гвардейцы в голубой с синими лампасами форме с холодным оружием наголо, чем-то средним между легким мечом и весьма короткой шпагой. (Эх, поближе бы рассмотреть незнакомое оружие! Вроде и лезвие с двух сторон заточено и грань имеется…). Они скорее для красоты и антуража. Главной охраной служило защитное силовое поле. Знакомые зеленоватые проблески появлялись и за решёткой и над глухой каменной оградой. Начальник караула в довольно грубой форме заявил, что на приём к Императору нужно записываться заранее, за две недели вперёд в определённые дни. Что нужно ещё проверить, можно ли допускать во дворец неизвестно кого. И неважно, служит кто в Патруле Контроля или нет. Да ещё и пригрозил, что если девушка не перестанет настаивать на встрече и немедленно не уберется отсюда, он прикажет стрелять, благо излучатели висели на животе у каждого из четверых гвардейцев, стоящих у ворот в почётном карауле.
Наверное, он ждал, что Надежда немедленно попятится и, извиняясь, обреченно пойдет прочь, под насмешливые взгляды около полутора десятков людей, терпеливо ждущих своей очереди метрах в пятнадцати от ворот. Она терпеливо выслушала всё до конца, достала из нагрудного кармана голубой перстень и подала начальнику караула.
– Я требую передать перстень Его Мудрости Императору Заланду. Сейчас! Немедленно! Я уйду только после того, как получу ответ.
И демонстративно уселась на дорожку перед воротами, скрестив ноги и положив руки на колени. Видимо, этот перстень, и в самом деле, имел влияние на жителей Тальконы. По крайней мере, спесь с начальника караула слетела мгновенно. В голосе появились мягкость и почтение.
– Я прошу Вас, праки, пройти в караульное помещение. Там вам будет удобнее подождать ответа.
– Мне и здесь неплохо! – С ощутимой дерзостью ответила Надежда и отвернулась.
Ждать пришлось недолго. Из ворот быстрым легким шагом вышел высокий статный мужчина, лет около пятидесяти, с зачесанными назад, чуть пробитыми сединой волнистыми волосами в форме гвардейца, но сшитой из более дорогой ткани с золотистыми аксельбантами. За ним, забегая сбоку, что-то на ходу объясняя, и одновременно пытаясь заглянуть ему в лицо, трусил начальник караула, красный и потный. Надежда с невозмутимым выражением лица смотрела на подошедших снизу вверх.
– Я – Баток Найс начальник охраны дворца, – спокойно, с достоинством представился он, – предъявите, пожалуйста, Ваши документы. Он внимательно изучил уверенно протянутое джанерское удостоверение, вернул его и чуть склонил голову:
