– Кошка! Дикая кошка, – Хельги смахнул кровь с губы и попробовал её на вкус: – Таких обожаю укрощать.
Он скинул с плеч подбитый горностаем кожаный плащ.
– Ещё шаг и тогда без твоего плаща тебя позорно похоронят, – Ода держала в руках тот самый кинжал Висны, который ей подарил Вальдир.
– Ну-ну, ну! – Хельги попытался отвлечь её внимание, делая руками круговые движения.
Но стоило ему попытаться выхватить кинжал, как он сразу получил болезненный порез на правой ладони.
Неожиданно за дверью спальни кто-то опрокинул что-то деревянное на пол.
– На сегодня хватит! – прошипел Хельги, вешая плащ на руку. – Но для забав впереди много времени у нас. Мужу-рогоносцу привет мой передай!
И он, по-кошачьи тихо ступая по полу, бесшумно скрылся за дверью.
Ода с облегчением вытерла пот со лба: «Надо утром дать задание, крепкий засов на дверь поставить».
Шумная толпа, вооружённая кто чем мог, окружила дом Вальдира, требуя освобождения арестованных. Никто не выполнил приказ князя и задержанные им Вратислав, Стирлич и посадник провели в его избе всю ночь. Солнце уже показывало полдень.
– Расходитесь, и я обещаю, что все зачинщики бунта будут мной прощены, – Вальдир стоял с мечом в руках на крыльце своего дома. – В противном случае я казню, того, кто вас на бунт подбил. Остальные на торговой площади по пятьдесят плетей получат.
– Освободи невинных, и мы тебя в живых оставим. Никто в вендских землях судить сказителей без одобрения веча права не имеет. Мы своего разрешения не давали! – крикнул кузнец Сварг.
Его слова утонули в мощном рёве поддержки. Толпа готова была растерзать ярла. Но её остановил спокойный голос самого богатого купца Ходово, которого звали Завидом:
– Спокойно! Надо во всём разобраться. Пусть князь скажет, в чём их вина.
– Они заведомо врут, утверждая, что готы попали сюда только при царе Аттиле, а до этого Скандия, и Дания были, якобы, вендскими землями. Почву для бунта этим враньём они питают. Я, являясь ярлом конунга Ивара, не могу позволить, чтобы подстрекатели к бунту по моей земле свободными ходили.
Народ вновь взорвался, выразив намерение убить князя и освободить Бояна и его друзей. Громче всех кричал Сварг:
– И что здесь не так? Какое это враньё? Это были вендские земли. Венды до сих пор там живут. Только немцы сделали их бесправными рабами. Тебя, немца, поставили здесь над нами. Мы об этом никого не просили. Если так дело пойдёт, то через десять лет нельзя будет говорить, что до этих пор Ходово был вендским портом. Так, по-твоему, выходит? Бей его ребята! Не дадим нас рабами сделать!
Толпа ринулась к крыльцу. Расправе мешал только обнажённый меч Вальдира.
– Стойте! – Завид вновь призвал к спокойствию. – Ни к чему кровопролитие хорошему не приведёт. Оно нам не нужно. Пусть князь покается и признает, что он был не прав. Последний шанс ему дадим.
Но толпа уже возбудилась, подначивая друг друга. Кузнец замахнулся топором, но его удар сдержал меч ярла. Следующим взмахом своего клинка Вальдир попытался снести голову Сваргу. Но его удар остановили чьи-то вилы. И быть бы смертоубийству, но в последний момент, из толпы неожиданно выскочила Тора. Её распущенные рыжие волосы непроизвольно послужили сигналом остановки едва не начавшейся резни. Она взбежала на крыльцо и подняла руки вверх, закричав:
– Стойте!
В толпе были слышны возгласы удивления:
– Баба! Рыжая! Немка! Чего она крикнула?
