В это же время Лианна заметила, что рука «трупа» шевельнулась.
– Танир, смотри, он живой! – закричала она, срывая голос от страха и от увиденного. – Он шевелится!
Это сработало, и Танир оглянулся. Человек с разбитой головой действительно был жив. Он приходил в себя, еле заметно подёргивая головой.
Увиденное словно сорвало Танира с цепи. Он вновь потянул на себя Лианну, пытаясь завалить её на землю.
Девушка с криком отвесила ему звонкую пощёчину, надеясь привести в чувство, но ошиблась.
Дикий взгляд вновь наполнил глаза Танира, и он ударил её в ответ.
Его мысли всё это время были заняты тем, что он разбил в дребезги свою жизнь. И что самое удивительное – он действительно обвинял в этом её. Он поначалу пытался объяснить свой поступок, совершённый ранее, когда довёл её до слёз, но в итоге смирился с тем, что она, быть может, увидела его истинное лицо.
Ему было плевать. Его жизнь и так уже прыгала с обрыва, когда он сбил человека. Когда он лишил кого-то жизни. В то же время ему было жутко обидно, что он не смог сдержать эмоций перед девушкой, а секундный факт, что водитель жив и что он совершенно безвозвратно всё испортил, только ухудшал его состояние. Он впал в аффект.
– Это всё из-за тебя, из-за тебя! – кричал он не своим голосом. – Всё могло быть по-другому, слышишь, Ли?!
Но Лианна не слышала. От боли она закричала, упав на землю, и сейчас старалась отползти от него. Куда угодно, лишь бы не приближаться к парню. Но Танир был с этим не согласен. Резким прыжком он настиг её и, повалив на землю, придавил своим весом. Лианна закричала от страха и боли, в глубине души осознавая, что кругом степь и никто не может ей помочь. Вновь потекли слёзы.
Танир взорвался. Он нанёс ещё один удар, затем ещё и ещё. Он словно ослеп и не видел, кто находится перед ним.
– Я тебя убью, слышишь?! Всё из-за тебя! Ты всё испортила! Испортила, сука!
Крики эхом раскатывались вокруг, смешиваясь со стонами девушки. Она никак не могла себя защитить и хотя бы попытаться что-то сделать. Лианну сковал дикий ужас, и приковал к земле, под тяжелыми ударами парня. Она молила его о пощаде, но всё было впустую. Одержимый Танир её не слышал. И будто бы не видел. Он вцепился ей в горло и душил, одновременно не переставая бить её голову об асфальт.
– Я же любил тебя! Я ЖЕ ЛЮБИЛ! – в сердцах кричал он, словно обезумевший. – Как ты могла?!
Танир винил себя в своих ошибках и своих страхах. Танир обвинял себя в том, что он сам всё испортил. И то, что он, оказывается, никого не убивал, добавляло уверенности в том, что все его поступки были напрасны и что он всё безвозвратно разрушил. Но ему было проще обвинить в этом её. Обвинить невинную девушку и спустить на неё все грехи. Ему просто было страшно. Ему было страшно смотреть в её глаза и видеть там пустоту. Видеть в ней своё разочарование в самом себе. Но он даже не осознавал, что делал сейчас. И что вытворял своими собственными руками.
Лианна теряла сознание. Медленно, словно огонь в колбе, которому ограничили кислород. Она уже не разбирала, что кричит Танир. Не видела слёзы на его глазах. Она даже перестала чувствовать боль от ударов об крепкий асфальт.
Тысяча голосов в одно мгновение заговорили в голове Лианны:
«Неужели это всё?»
«Неужели всё закончится именно так, в этой степи, на этой дороге?»
«Неужели помощи ждать совершенно неоткуда?»
«Как же глупо всё получилось.»
