– Не могу тебе помочь. Должен сам.
Сам? Я ни черта не вижу.
– Открой глаза.
Как? Свет прожигает мои зрачки.
– Открой, говорю.
Со страхом разжимаю веки. Снега больше нет, но по-прежнему ничего не видно.
– Скоро глаза привыкнут к темноте.
В тишине сквозь меня проползает время. Я вижу лицо трупа рядом с собой. Настолько близко, что могу дотянуться до него языком.
Надо думать, как выбираться отсюда. Яма глубокая. Как из неё выбраться без помощи?
Один из способов подняться из свежевырытой могилы, когда работа уже закончена: положить поперёк ямы лопату, поближе к одному из краёв, подпрыгнуть, подтянуться и перекувыркнуться.
Правая рука стала бревном, вся надежда оставалась на левую. Лопата валялась у меня в ногах. Я упёрся локтём в дерево, головой в предплечье и заелозил ногами, пытаясь встать на колени. Задача оказалась не из лёгких. Из носа вновь потекло, невидимый монстр вцепился в искалеченную руку и дёргал её из стороны в сторону.
Когда я наконец согнул ноги в коленях, передо мной возникла новая задача – встать. Выполнить её оказалось намного легче, и уже через пару минут, наступая на кости покойницы, я ковылял в направлении лопаты. Чтобы поднять её, пришлось вновь встать на колени. Вокруг меня летала карусель. При первой попытке наклониться меня вырвало.
Положил лопату поперёк ямы. Взялся за черенок одной рукой, подпрыгнул – и упал. Подо мной затрещали кости.
Я смотрел на небо в деревьях и думал, что буду лежать здесь вечно. Хорошо хоть лопата не сломалась при падении: вовремя разжал пальцы.
Выбраться удалось с пятой попытки. Проковылял через лес и бесконечно брёл по пустой дороге в город. За время моего пути всего две машины пронеслись мимо, выхватили из темноты клочок света и исчезли.
Домой попал утром. Люди на остановках ждали рабочие автобусы. Одни открыто разглядывали на меня, другие поглядывали исподтишка. Какое-никакое развлечение. Будет о чём поговорить за утренним чаем.
Ввалился в дом, упал на пол, забылся сном. На работу, естественно, не пошёл. На следующий день отправился в больницу. Оказалось, что рука у меня хотя и не сломана, но серьёзно растянута в плече и локте. Я сказал, что меня сбила машина, когда возвращался с дачи. Подробности врачи узнавать не стали. Посочувствовали и посетовали на дураков-водителей.
Потом – больничный отпуск. Весь месяц не знал, куда себя деть, ходил по дому как неприкаянный, читал скучные книги. Мысли о том, что я надругался над могилой, отгонял подальше.
От скуки завёл котёнка, неделей позже подобрал на улице бездомную собаку. Она увязалась за мной и бежала до самого дома. Решил оставить её у себя. Сколотил будку, утеплил. На город наступала зима.
Воздух по утрам скалил зубы, заглядывал в лица прохожих. Деревья умирали, покрываясь инеем, и поджимали ветки, как воробьи поджимают лапы.
Глядя на них в окно, я думал о том, что мне всегда нравилось находиться в квартире одному. Я мог вечно читать книги и пить чай на кухне, пока никто не мешает. Но тогда я знал, что рано или поздно кто-нибудь придёт: мама, папа или кто-то ещё. И с их появлением на душе становилось тепло. А теперь я смотрел на улицу, по которой то и дело проезжали машины, и знал, что ко мне никто не придёт.
Несколько раз я делал вылазки в город, чтобы позвонить друзьям с таксофона. Мог бы позвонить и от соседей, но не хотел надоедать им. Друзья были постоянно или заняты, или их не было дома.
