- Как вам еда? – спросила женщина.
- Передайте вашему повару мое искреннее восхищение, – сказал я, припоминая куртуазные фразы.
Учитывая, что мир, в который мы попали, по сути своей – это средневековье, то неплохо было бы выучить манерную речь, раз нам придется общаться со многими представителями знати. Так что в то время пока Ласка наслаждалась сном, а я сидел на стреме, то от нечего делать почитывал всякие романы и книги, запоминая, как люди общаются там. Конечно, моя речь – чистая импровизация на основе полученных знаний, но, думаю, и так пойдет.
- Я уверена, что он с благодарностью примет вашу похвалу, – очаровательно улыбнувшись, произнесла Силена.
Я почувствовал себя на перекрестье гневных взглядов. С одной стороны меня сверлила Ласка, с другой… Алистель, у которого даже стали проскакивать фальшивые ноты. Скрипач-то чего на меня взъелся?
- Что ж, перейдем к делам, ради которых пригласила вас сюда. Алистель, отдохни и оставь нас, пожалуйста.
- Но, Силе… госпожа Силена, разумно ли вам оставаться с двумя вооруженными людьми?
Графиня глянула на него, затем закрыла глаза, выдохнула и произнесла:
- Все будет в порядке, Алистель. Оставь нас, прошу.
Скрипач бросил на нас подозрительный взгляд, но продолжать перечить госпоже не стал и, развернувшись, покинул комнату, аккуратно прикрыв двери за собой.
Силена прищурилась, грациозно поднялась со стула, быстро, но при этом бесшумно подошла к двери, а затем резко распахнула. Внутрь ввалился Алистель, упав на колени. Под вопросительным взглядом женщины он стал красным, быстро вскочил, поправил костюм и, прошептав «глубоко извиняюсь», развернулся и чуть ли не бегом пошел прочь.
Закрыв дверь, Силена вернулась за стол.
- Извините за ожидание. Итак, я позвала вас потому, что очень нуждаюсь в помощи. Как вы знаете, с момента восстания и свержения короля к нам не ходят корабли. Также у нас почти не осталось по-настоящему сильных и профессиональных воинов, не говоря о том, что доспехи и оружие оставляют желать лучшего. В последнее время на острове завелось много тварей хаоса, да и в целом его влияние ощущается очень сильно. Сами видите.
Ее ручка, облаченная в белые длинные перчатки, доходящие до локтей, указала на свечи, на которых горит огонь с оттенками зеленого.
- Хаос становится сильнее…
- Простите меня, что перебиваю, но, помнится, вы сказали, что из-за восстания на острове не осталось сильных бойцов. Но если восставшие крестьяне настолько сильны, что смогли одолеть этих самых сильных бойцов, которые раньше справлялись с хаосом, то почему они неспособны победить хаос?
- Потому что убить толпой окруженного льва – это не одно и то же, что пытаться убить его в узкой пещере. Да и не мне вам объяснять, что для того, чтобы бороться с хаосом, нужно иметь специфические навыки, которых у обычных крестьян нет.
- Силена, а почему вы присоединились к восставшим? Точнее не так, почему вы начали подрывать власть короля, а потом вообще встали во главе восстания? – спросил я.
- Полагаю, объяснение, что я просто люблю народ и действовала ради его блага, не убедит вас? – уточнила она.
Я усмехнулся, графиня вздохнула, бросила взгляд на дверь, затем поднялась и, пройдясь по залу, произнесла:
- Естественно, я хотела блага людям. Но и личные причины тоже были. Семь лет назад, когда мне было двадцать, король посетил наше поместье. И я приглянулась ему настолько сильно, что он потребовал от графа, чтобы тот развелся, а я была перемещена в королевский гарем. Мой муж отказался, и… его просто убили. А затем король изнасиловал меня, – она на миг замолчала, затем горько усмехнулась и продолжила: – Он всегда получал то, что хочет. Некоторое время я, будучи графиней, была еще и наложницей. Я ненавидела короля всем сердцем. Но моя ненависть только добавляла ему азарта, он наслаждался криками и слезами. Поняв это, я изменилась и в моменты близости, стала превращаться в… даже слова такого не подберу. Я цинично комментировала его действия, надсмехалась над ним и над его «достоинством». Да, за это была бита, но со временем он просто потерял ко мне интерес. Так что в какой-то момент я была выгнана из гарема и смогла вернуться в поместье. А потом была проработка плана мести и его исполнение.
