В какой-то момент мне показалось, что на фоне редких облачных лоскутов что-то промелькнуло. Какое-то марево, воздушная рябь. Взгляд не сумел за неё ухватиться, и видение исчезло, будто призрак.
Мне показалось, что я слышу гул моторов, но очень слабо, едва различимо, и это вполне могло быть гулом ветра.
Взглянул вниз: тень «Беркута» снова плыла в гордом одиночестве.
Я даже привстал, чтобы поискать глазами, но скоро опустился обратно, слегка разочарованный.
Интересно, что это было? Может галлюцинации? Остаточные эффекты после вчерашнего Прокола? Кажется, я где-то читал, что подобные вещи возможны, но сам раньше никогда не испытывал, и от других не слышал.
Если же, я действительно видел тень от другого самолёта, то, где тогда он сам? Не невидимка же. Это из разряда сказок для деток. Самолёт – невидимка. Надо же! Нет. Всё-таки не зря после Прокола положено отдыхать пару-тройку дней. Вот чтобы как раз таких моментов и избегать.
И вдруг меня как током ударило: я вспомнил давнюю байку, гуляющую среди Почтальонов. Об одном из первых пилотов, ушедших в Прокол и застрявшем в Барьере. И вырвалась оттуда только его тень, и теперь сопровождает пилотов, которых ждёт подобная же участь.
Сердце заколотилось, стало трудно дышать. Я понимал, что всё это иррационально. Глупости, страшилки, россказни…. Но теперь всё сложилось: птица в салоне, ругань ремонтника, разбившаяся бутылка вина, “Золотой” в кровавой луже, а теперь и тень от невидимого самолёта… или от несуществующего?!
Вселенная не просто намекала, а прямым текстом кричала мне: откажись от заказа! Откажись! Вернись на платформу, отдай конверт и аванс, даже неустойку заплати, но откажись!
Только что я мог ей ответить?
Контракт заключен. Отказаться от него – означало объявить на самого себя охоту. Не знаю, действительно ли Джеремая обладал такими возможностями, но если допустить такое, то как потом жить? Трястись, ловить косые взгляды, шарахаться от каждой тени? Спасибо, я лучше уже от одной, чем от всех подряд.
Я помотал головой и несколько раз вздохнул, успокаивая сердце и подавляя вспыхнувший страх.
Выбор сделан, пути назад нет. Что будет – то и будет, отступать поздно, да и не привык я.
Ещё раз осмотрев небо, убедился, что другого самолёта поблизости нет. Потом проверил на всякий случай показания приборов и стал ждать Войцеха. От беззаботности не осталось и следа, её место заняла тревога.
Напарник нагнал меня спустя час. Рассказывать о призраке я ему не стал. Незачем.
– Злотый, зацени! – в голосе поляка звучали восторженные нотки.
Войцех пролетел надо мной, потом сбросил тягу и показал мне брюхо своего «Шмеля». Под крыльями машины висел полный комплект ракет, и не абы каких, а отечественного производства. Даже гадать не стану, откуда и какими способами Хо их заполучил, но сам факт того, что их поставили на самолёт моего сопровождающего – говорил о многом.
Что же такого ценного было в конверте?! Такие затраты, чтобы доставить какую-то бумажку!
– Мы точно только конверт везём? У меня столько вооружения ни разу на «Шмеле» не было. Едва от полосы оторвался.
– Ну так сбрось, если не нужно.
– Даже, если падать буду, лучше выброшу парашют и кресло, чем пожертвую хоть одной ракетой. Кстати, а ты знаешь, что за тип нас нанял?
– Понятия не имею.
– Я успел пообщаться с Хо перед вылетом. Он рассказал мне, что господин Джеремайя представитель одного крайне влиятельного клана из Дублина.
