— С чего ты взяла, Жанна? — не вижу смысла ее щадить. — Мы просто трахались, мне было приятно проводить с тобой время. Потом мне надоело. Все. Наш брак — всего лишь шантаж со стороны твоего отца.
— Ты бросил меня чтобы жениться на той серой мыши! — выкрикивает Жанна. — Она чуть меня не убила! И это она убила нашего ребенка! С ней ты тоже просто трахался?
Не собираюсь отчитываться перед ней о нашем интиме с Ясминой. Точнее, об его отсутствии. Хотя Жанна в курсе, что между нами ничего не было. К чему она сейчас заводит этот бессмысленный разговор?
Она шумно дышит в динамике, сама понимает, что сморозила глупость. И явно жалеет, я хорошо знаю эту ее манеру. Сболтнуть, а затем сопеть с досадой, что не сдержалась.
— Тебя никто тогда не приглашал, Жанн, — говорю, давая понять, что разговор закончен. — Сидела бы дома, ничего этого не было бы.
Жена отбивается, обрывая разговор, и я вздыхаю с облегчением. Приезжаю на фабрику, где ждет неприятный сюрприз — Ясмина не приводит Лале.
— Наша няня выздоровела, господин Батманов, — объясняет она, не отводя глаз, — а мне лучше, когда Лале с ней.
— Почему? — не могу понять. — Разве ей здесь было плохо?
— Она маленькая, Дамир! — почему-то тихо отвечает Яся. — Ей надо гулять на свежем воздухе, а после обеда ложиться спать.
Иду в свой кабинет, злой как собака набираю Фирузе.
— Какого черта, тетя, — спрашиваю сквозь зубы, — какого черта вы решили так резко выздороветь?
— Ай прости старую Фирузе, Дамир-бей, — начинает причитать хитрая тетушка, — но Ясемин собралась нанимать няню. Разве я могу допустить, чтобы наш цветочек оставался с чужой женщиной?
Мне и возразить то нечего.
День проходит сумбурно и взвинчено. Я нацелился подловить после работы Ясю, но она словно растворяется на моих глазах и исчезает.
— Ясемин ушла, господин Батманов! — кокетливо хлопает ресницами Дамла, — вот буквально только что попрощалась и ушла. Бегите за ней, возможно, еще догоните. Бегите же, Дамир-бей, чего смотрите?
Зачем-то киваю, разворачиваюсь и бегу. Но когда выскакиваю на парковку, вижу Ясмину рядом с каким-то левым мужиком.
Опять? Да что ж такое!
Яся исчезает в спорткаре. Мужчина садится за руль, и когда спорткар проезжает мимо, сразу же узнаю водителя.
Если мальчишку Атеша я недостаточно знал, то этого чела знаю отлично. Доган Дениз, старший сын Эмира.
Что это за паломничество? Что им всем поднадобилось от моей Яси?
Спорткар уносится прочь, а выезд моей машине перегородил какой-то долбодятел. Ясмина, конечно, без дочки далеко не уедет, но так я хотя бы мог за ними проследить.
Настроение портится окончательно. Смотрю на часы — детское время. Перспектива провести вечер в одиночестве вызывает глухую тоску.
Можно, конечно, поужинать и завалиться спать. Но... не хочу.
Набираю полные легкие воздуха, шумно выдыхаю и звоню Каану.
***
Ясмина
Я думала, он нас взглядом сожжет, когда мы мимо проезжали. И Доган еще, как нарочно, разве что у Батманова по ногам не прокатился!
Он его узнал. Спросил у меня:
— Это не твой бывший случайно вышел на парковку?
— Мой, — ответила правдиво, а какой смысл отрицать? Уж кто-кто, а Денизы точно в курсе, кто купил фабрику у Каана Озтюрка.
Вот он и притопил так что чуть Дамиру ноги не отдавил.
Я не стала возмущаться, Батманов не слепой, в состоянии сделать шаг назад. А мне есть о чем подумать. Я и приблизительно не представляю, на какую тему собирается поговорить со мной старший сын Эмира.
