Устроившись в городе, я первым делом пошла по всем тавернам, постоялым домам и ночлежкам в поисках работы. Но как и говорила старая Каора все места давно уже были заняты. И где бы я не спрашивала о возможности поработать, тут же получала подозрительные взгляды от обслуги - боялись видимо, что как бы я их место не украла.
А из одной таверны меня и вовсе пинками вышибли.
По правде сказать, все это было полным абсурдом. Я шла по грязной улице, не разбирая дороги, и не могла поверить в то, во что превратилась моя жизнь. Еще несколько недель назад ко мне приезжали лучшие модистки столицы, чтобы утвердить мерки на платье. А сегодня я покупаю самое дешевое пиво, похожее скорее на мочу другров, и прошу поработать в нищей ночлежке, на которую еще пару дней назад бы и не взглянула.
Остановившись, я задрала голову и посмотрела на противоположное моему мрачному настроению голубое небо. Быть может, так мне и надо?
Я была такой наивной и глупой. Поверила речам серебряного дракона, хотя могла ведь догадаться, что такой, как он, не пойдет на поводу у мимолетных чувств. Могла бы… Но мой новый мирок был таким сказочным и прекрасным… В одночасье у девочки, которая не имела ничего, появились и красивый дом, и наряды, и прислуга. Алерис разбаловал меня всего за какой-то месяц. До знакомства с ним я оголодало поднимала грязные яблоки с земли и с наслаждением ими хрумкала, а спустя несколько недель после свадьбы даже слышать не хотела про блюда среднего качества. Только шедевры лучших поваров подавай, и все тут.
Но ведь… Я просто хотела любви Алериса. А он говорил, что выражает ее именно в дорогих вещах и подарках. Только теперь я поняла, как же это было глупо.
С запоздалым стыдом я стала вспоминать, как кривила губы на дорогущие платья, как ругала служанок, опаздывающих с чаем на каких-то пару минут, как капризно прогоняла учителей, веря, что моей судьбе ничего не угрожает. И правда… Зачем мне было изучать искусство управления или историю, если я уже была женой второго дракона империи?
— Смотри, куда прешь!
В меня кто-то врезался, отчего я не удержала равновесие и бухнулась прямо на грязную мостовую. Мимо, сплевывая, прошел какой-то бугай, держащий в огромных ручищах тяжелый мешок.
— Сам смотри… — буркнула я и, отряхивая подол платья, поднялась.
Нахмурившись, я огляделась и поняла, что понятия не имею, в какой части города я оказалась. Узкая улочка давила со всех сторон, окна зданий смотрели прямо в глаза друг в другу, а бельевые веревки, которые я по-началу не заметила, развевались на ветру, как стяги. Из-за угла стали доноситься веселые голоса и пьяные окрики, и я, решив было, что там притаилась еще одна таверна, тут же отправилась туда.
Быть может, хоть там меня кем-нибудь возьмут работать.
Но довольно скоро я поняла, что то была не таверна. Из распахнутой настежь двери вышла скорее полураздетая, чем полуодетая размалеванная девица с кружкой какого-то алкоголя, а в след за ней тащился неприметные старичок средних лет, плотоядно поглядывающий на полуобнаженные ягодицы.
Публичный дом.
К горлу подкатило отвращение, и я сделала несколько шагов назад. Ну, уж нет! И ноги моей не будет в этом месте! Лишь представив всю грязь и разврат, которые цвели в стенах безобидного с виду здания, я начинала испытывать тошноту.
Развернувшись на пятках, я подобрала подол юбки и стремглав устремилась прочь от этого ужаса. Стремясь успокоить разбушевавшееся сердце, я привычно обратилась к своему свету, но наткнулась лишь на холод и пустоту.
